— А можно как-то без меня? — закидывая удочку, уже сгибаясь под бабулиным гнетом и принимая правила игры.

Она просто строго смотрит на меня, и этого взгляда всегда было достаточно, чтобы унять самых строптивых.

— К концу спектакля вам принесут букеты, мальчики, поздравим труппу, — властно заявляет бабушка.

Звенит звонок, звуча для меня благословением. Неловкий разговор окончен. Смотрю с надеждой на деда Арсения, жениха Ники, что тоже пришел сюда вместе с бабулей. Кажется, у них даже какие-то шуры-муры намечаются. Вот бы он занял бабулю так, чтобы она слезла со своего любимого конька и перестала так нам всем покровительствовать. Люблю Нонну, но слишком уж она навязчива в стремлении примирить нашу рассыпающуюся семейку…

Хотя, зная бабулю, она успеет и роман закрутить, и нас всех построить.

Мы снова идем в зал, а я смотрю вперед, поэтому не замечаю, как Варя идет наперерез. Сталкиваемся.

— Сумочку забыла, — шепчет она, подняв на меня свои глазищи. Зрачки расширенные, нижняя губа трясется. Она что, боится меня?

Отодвигаю ее, держа за тонкие предплечья. Слишком тонкие. Опять появляется желание ее накормить. Дома она ходит в толстовках, рубашках, объемных футболках, и только сейчас я вижу ее тело. Близко. Машинально смотрю на ее живот. Его совсем не видно, но там уже есть новая жизнь, и мне почему-то есть дело.

А еще есть дело до отца зародыша. Вот бы он забрал ее, и конец моей заботе об этой малахольной.

— А чего женишка своего забыла?

— Что? — губы Вари поджимаются и белеют, в глазах столько растерянности, будто она совсем не понимает, о чем речь. Да сколько можно?

— Говорю, где папаша ребенка? Когда его с семьей познакомишь? Когда свадьба?

Опять молчит, только пару раз моргает. Вот и вся реакция.

«Прелестно», — как бы сказала Нонна.

— Если скажут помогать со свадьбой, прикинься больной, поняла? — наклоняюсь к ней и шиплю прямо в ухо, а чертов аромат забивается в ноздри. Как можно пахнуть чистотой? И почему я вечно реагирую? Нельзя нам рядом оказываться, пусть в комнате сидит. Она ж беременна. Какая ей подготовка к свадьбе? Ника же сумасшедшая, от одних ее мельтешений даже у здорового человека голова закружится, не то что у тех, кто не совсем здоров и испытывает проблемы с тошнотой.

— Но… Ника… — озирается она по сторонам, закусывая губу. Розовые они у нее, даже не накрашенные, и вся она такая естественная, лицо уже не такое опухшее. Ловлю себя на том, что рассматриваю ее. Бесит!