Никита ринулся по лестнице на второй этаж, молясь Луне и кому придется, чтобы Настя спала в своей постели или, на крайний случай, обижалась на него, сидя в одиночестве в комнате, но жители неба оказались глухи к его молитвам — Насти в доме не оказалось.

****

Настя

В окно мягко лился вечерний свет и несколько минут я бездумно рассматривала длинные тени от предметов. По телу гуляла приятная расслабленность, в голове — ни одной мысли. А нет, вру, одна всё-таки есть — когда позовут на ужин?

Чай с парой печенюшек, выпитый, по ощущениям, тысячу лет назад, не убеждал желудок, что он уже ел сегодня, поэтому, повалявшись ещё немного и устав слушать голодные завывания прожорливого органа, я поднялась с перекрученных и, кажется, даже порванных простыней, заглянула в ванную комнату, оделась и отправилась на поиски Никиты или, на худой конец, кого-то, способного меня накормить.

Внизу я обнаружила спящего перед включенным телевизором Михаила, а еще через несколько минут убедилась — кроме меня и временно недоступного деда Никиты в доме никого нет. Нормально, да? А кормить меня кто будет?

В хозяйский холодильник я лезть постеснялась, но яблоко из вазы с фруктами на столе всё-таки взяла. Не помирать же с голоду молодому организму, пока безответственная принимающая сторона где-то бродит. И это мы ещё по приглашению приехали, нас ждали и готовились к визиту. Боюсь представить, как здесь встречают остальных.

И куда подевался Никита? Может, он с отцом на террасе или во дворе?

Я тихо, чтобы не потревожить отдыхающего старика, открыла дверь и вышла из дома.

Солнце еще опустилось и теперь касалось своим нижним горячим краем верхушек деревьев. Ещё немного и до горизонта доползет, а там и сумерки… И все же — где Никита? Заросший невысокой, почти газонной на вид, травой двор был абсолютно пуст, как и улица. Даже спросить некого, если только деда разбудить. Да нет, жалко, пусть спит, а я пока прогуляюсь тут, рядом с домом, может, и встречу кого.

Похрустывая яблоком, я спустилась по выгоревшим деревянным ступеням, пересекла лужайку двора и остановилась осмотреться на краю небольшой площади. Куда все подевались?

Словно в ответ на мой вопрос, с прилегающей улицы выбежал дочерна загорелый мальчишка, по виду — дошколенок, мелкий и вертлявый, пронесся мимо, но затем притормозил и вернулся назад, с любопытством разглядывая меня острым взглядом темных живых глаз.

— Привет, — я махнула ему рукой с зажатым в пальцах огрызком, а мальчонка прищурился, попрыгал, не в силах оставаться на месте, и выпалил со смешным мягким акцентом:

— При-и-вет! А ты кто?

— Я Настя, — опять помахала огрызком я.

— А я Павел, — мальчик проскакал на одной ноге вперёд, затем назад, словно играл в невидимые классики. — Ты зачем тут одна стоишь?

— Радо ищу, — решила посвятить я пацана в свои проблемы, справедливо рассудив, что с Никитой он, так же как и со мной, не знаком, а вот Радо знать обязан.

— Альфу? — выпучил глазки-пуговки Павел. — Он там!

Маленькая и не совсем чистая ладошка махнула в неопределенную сторону. Я бы даже сказала — в три стороны разом. Мальчик бесконечно крутился на месте, прыгал и извивался, как шарнирная кукла, отчего у меня зарябило в глазах и, чтобы прекратить это мельтешение, я решилась:

— А ты можешь проводить меня к альфе?