– Неужели Тедди поверил в послания с той стороны?

Я подождала ответа и повернула шар к Тео. Надпись гласила: это точно.

Он ухмыльнулся.

– Шар, несомненно, принадлежит Вивиан. – Я улыбнулась и потянула его за руку. – Покажи мне остальное.

Тео взял меня за руку и повел дальше. Деревянный пол продолжался четырьмя рабочими местами, на каждом из которых стояли черные кресла с откидывающимися спинками и небольшие стулья для мастеров. Гравюры Энн Харпер и Теда Гэла были разбросаны по темно-зеленым стенам с большим количеством образцов татуировок.

Все это место выглядело элегантным, но резким, мужественным, отражая своего владельца, но не пугающим.

– Это прекрасно. – Я обвила руками его шею. – Я очень горжусь тобой. И вроде говорила это уже.

– Раз или два.

Его тон был дразнящим, но улыбка быстро исчезла. Он подвел меня к своему месту и взял со стола бумагу и синюю ручку.

– Итак, ты хочешь… – он откашлялся, – это как-то связано с ребенком? Или, может быть, Джо…

– Мне нужна твоя голубая бабочка.

Тео нахмурился, устремляя взгляд в прошлое.

– Ты имеешь в виду синюю бабочку из той старой истории? Когда мы с Джоной были детьми?

– Воображаемая бабочка, которая улетела.

Он откинулся на спинку стула.

– Но почему?

– Потому что это и есть ты. Ты сильный и храбрый. И ты бы принял любую боль, если бы это означало, что твои любимые чувствуют ее меньше. Ты взваливаешь все бремя на свои плечи. Ты надеваешь доспехи и возводишь стены. Но внутри у тебя нежная, любящая душа. Доброта внутри тебя, под стальной оболочкой. Я хочу, чтобы это было на моем теле. Твоя сущность. Я люблю тебя, Тедди. И хочу, чтобы твоя любовь оставалась со мной, запечатленная на коже на всю мою жизнь.

– Навсегда, – прошептал Тео.

Я молча кивнула.

– Навсегда.