Но мучил меня и еще один вопрос, знает ли об этом Вивиан. Что-то подсказывает мне, что мать Каролины верит в мое отцовство, иначе не согласилась бы так легко на генетическое исследование. Но если отец Лины не я, то кто же? Вив уверяла, что в тот период не имела половых контактов ни с кем, кроме Гюнтера и меня. Так что других кандидатур у нее нет. Если она говорит правду, то тогда ее муж и есть настоящий отец.

Но если та, выходит, Розмари Найт лишила средств к существованию собственную племянницу, когда выставила за дверь ее мать. Несправедливо. Но, к счастью поправимо. Я твердо решил помочь Лине, не взирая на то, как сложатся наши дальнейшие отношения. Пусть она получит то, что ей причитается по праву. Гюнтер хотел бы этого. Не желаю, чтобы это чистое и честное создание отправилось по стопам матери, вынужденно принимая помощь состоятельных мужчин.

«Кроме меня», – добавил внутренний голос. Только я могу трахать ее – никто больше! Стоило допустить маломальскую мысль о сексе с Линой, как образы извивающей и стонущей от страсти подо мной девочки, заставили член окаменеть. В брюках разом стало тесно, и я чуть не заржал, представив, рожу Лебовски, если бы он видел, как я встаю во время его речи. Чего доброго, решил бы, что это именно он меня так завел.

Порадовавшись, что длина пиджака позволяет скрыть стояк, я встал и покинул зал, не обращая внимания на пожилую леди у выхода, которая что-то у меня спросила.

– Простите, я спешу. Кажется, что-то несвежее съел, – дорверительно шепнул, изобразив виноватую улыбку, и поспешил в кабинку туалета.

Нет! С этим надо что-то делать. Умывание холодной водой слабо помогло, а расстегнуть ширинку и подставить под струю пульсирующий член было бы несколько странным. Я решил пойти от обратного. Закрывшись в кабинке, выпустил на волю Эйдена младшего. Обхватив хер рукой, представил Лину во всех позах, в которых успел ее поиметь. Получилось, почти как наяву. Я хорошо помнил ощущения ее тела в собственных руках. Ее запах, вкус ее желания, скользкую влагу на собственных пальцах, бархатную кожу. Послушную и податливую мою девочку, с восторгом принимающую меня раз за разом.

Вот она встает на колени и приоткрывает свой соблазнительный ротик, который я так и не пробрался в прошлый раз. Да, детка, да! Впиваюсь в ее волосы рукой, притягивая ближе. Вот так. Возьми его глубже. Она будет стараться, да… Влага в глазах. Язык, старательно скользящий по головке. Горячий влажный рот на моем члене. Интересно, она уже делала кому-нибудь минет, или здесь я буду первым?

Эта мысль привела к разрядке. Несколько быстрых движений и я, тяжело дыша, излился в кулак.

Блядь! Вот это приход! Так я не дрочил, наверное, со школы…

Из здания конгресса я вышел через пять минут, такси уже ждало у входа. Решено. Я еду домой! Я должен ее увидеть. Должен сказать ей. Пусть она узнает новость от меня. Мне даже повезло с билетами, кто-то отказался лететь и я, не побрезговал эконом классом, ради того, чтобы поскорее оказаться дома.

– Простите, вы не могли бы подать мне сумку?

– Да, конечно, мисс. Вот держите.

Я протиснулся через узкий проход к трапу, радуясь возможности вытянуть ноги. Три часа полета с моим ростом оказались пыткой. Надо же, а в детстве я этого не замечал. Надо лоббировать новые стандарты строения воздушных судов. Это же издевательство чистой воды.

– Простите, а ваша фамилия Шторм?

Та же девушка.

– Нет, просто похож, – лучезарно ей улыбнулся и поспешил к такси.

Она каким-то чудом оказалась рядом.

– Нет, вы меня обманули. Я видела вас по телевизору.

– Девушка, я очень спешу домой. Меня ждет невеста, – зачем-то поделился я.

– Я просто хотела сказать, что буду голосовать за вас, – улыбнулась она в ответ и посмотрела открытым взглядом.