Сзади раздался такой могучий всхлип, что я едва не споткнулся. Обернулся через плечо.

– Джаг, ты чего? Плачешь, что ли?!

– Иди-иди, – замахал руками громила.

При этом он скорчил такую мину, что впору было обгадиться всем окружающим. Я было решил, что он издевается, если бы не подозрительно покрасневшие глаза и скупая влажная дорожка на щеке. К нему тут же поспешила медсестричка, чтобы утешить.

– Мистер Форс, мистер Форс? С вами все хорошо? Принести успокоительное?

Джагер закивал, милостиво принимая помощь. Сестра усадила его в кресло и принялась хлопотать, а друг старательно заглядывал в ее декольте и на прочие весьма аппетитные части. Покачав головой, я поспешил к жене.

Усталая, со спутанными волосами и залегшими под глазами тенями Лина встретила меня улыбкой. На руках у нее был какой-то сверток. Мир слегка смазался перед глазами, я задел что-то ногой и едва не упал, поспешив к ней.

– Это Ричард. Наш сын. Хочешь подержать?

Медсестра передала мне сверток, из которого глянуло сморщенное красное лицо. Посмотрело и презрительно скривило рот, собираясь заорать. Я широко улыбнулся.

– А что? С характером получился парень!

– Весь в тебя, – парировала жена.

Малыш все же разразился криком, недовольный, что его забрали у матери, и я поспешил вернуть его Лине. Присел рядом и поцеловал жену, гордый до невозможности. Прижался лбом к ее лбу.

– Знаешь, я думал счастливее быть просто нельзя. Оказывается, ошибался. Спасибо, родная. Люблю тебя больше жизни, – прошептал, чувствуя это всем сердцем.

И услышал ответ, который готов слушать бесконечно:

– Я тоже тебя люблю, Эйден.