Глава 22. Разговор по душам

Шел куда глаза глядят, иногда срывался на бег.

Окружающий мир стал для меня каким-то сплошным серо-зеленым пятном.

В голове гудело. Мозг работал как-то иначе, зациклившись на водовороте событий, свалившегося на мою многострадальную голову. Сам того не осознавая, я почему-то снова и снова прокручивал в голове цепочку событий, что произошла за последние дни — вывод был неутешительным. Реально, наступила какая-то черная полоса. И неизвестно, когда начнется белая.

Лишь через несколько минут после того, как я покинул место убийства, потихоньку начал воспринимать окружающую реальность. Вдалеке расслышал, как та женщина на поляне продолжала звать милицию. Возвращаться туда даже мысли не возникло.

Поскорее сошел с тропы и выбрался из примыкающей к дороге молодой посадки, осмотрелся по сторонам. Увидел пешеходный переход в сорока метрах к северу. Быстрым шагом направился прямо туда — перебегать дорогу не стал, чтобы не привлекать еще больше внимания.

Уже подходя к переходу, услышал знакомый скрип тормозов, а затем увидел и саму машину. Военный, «УАЗ» темно-зеленого цвета, остановился у обочины, дважды мигнул фарами. Очевидно, это за мной.

Смутное сомнение заставило меня остановиться, после чего я неуверенно направился прямиком к машине. Подошел ближе, заглянул в открытое окно.

Облегченно выдохнул.

— Непорядок, товарищ младший сержант! — нахмурился подполковник Кошкин, — В такое время в городе? Что-то ты бледный, проблемы?

— Так точно, — кивнул я, затем добавил. — И не одна.

— Ясно… Залезай, расскажешь! — распорядился отец Юльки голосом, не терпящим возражений.

На переднее сиденье садиться не стал, влез на заднее. Кошкин расценил это по-своему.

Военный «УАЗ» тронулся с места, двинулся вперед по «проспекту Строителей», в сторону седьмого микрорайона.

— Только не домой, — сразу же заявил я, глядя в окно. — Есть, где можно все обсудить?

Подполковник молча кивнул.

— Мне торопиться некуда, Юля в Киеве.

На ближайшем повороте он свернул влево и по объездной дороге, вдоль проспекта, направился в сторону улицы «Семиходской», которая шла вдоль Яновского затона и вела к речному вокзалу.

Все это время оба молчали.

Солнце зашло. На улице практически стемнело.