— Что находится рядом со школой? Как она выглядит со стороны? — Марианна смотрела в глаза Франсуа.

— Обыкновенная школа, — уводил он взгляд. — Рядом несколько строительных бытовок, но все заброшено.

— Понимаешь, мы не совсем обычные пленники школы, — она кинула быстрый взгляд на Грейс, прося поддержки. — Раньше мы жили в отеле, потом в доме, потом на корабле… И вот теперь — в школе.

Марианна смотрела за каждой реакцией мужчины, но он на удивление слишком спокойно все воспринимал.

— Я тоже много, где жил. Мир такой большой, не сидеть же на одном месте.

— И в отеле, и в доме тоже были заколочены окна, а двери не открывались, — откликнулась Грейс. — Мы пленники и уже долго не можем выйти.

— Я помогу открыть дверь. Ведь я уже открывал ее много раз. Не переживайте, девушки! Разберемся!

Марианна пристально смотрела на мужчину и никак не могла поймать его на откровенной лжи. Она была уверена, что он врал. Что-то не срасталось в его внешнем виде и поведении. Его кашемировый свитер казался совсем новым, а ботинки выглядели начищенными так, будто он вообще не ходил по земле. Разве такие люди прятались бы по пыльным заброшенным школам?

— Мы слишком долго не можем выйти, а ты так легко зашел сюда, да еще просто с улицы, — Марианна сверлила взглядом его лицо, ровные черты лица, сказочные голубые глаза. — Хочу понять, как такое может быть. Помоги нам. Мы, вероятно, не видим чего-то, что видишь ты.

— Я готов помочь. Что нужно?

— Мы, как лабораторные мыши, в лабиринте, — выдохнула она. — Видим только стены и тупики. Иногда нам кто-то подкидывает еду, чтобы мы не умерли раньше времени. С этого ракурса мы не видим того, что творится на самом деле. Но ты как будто из другого мира, из другой реальности. Ты не отсюда. Ты должен понять, что происходит!

— Я спасу тебя! — он обхватил ее, прижав к себе.

— Ты знаешь меня всего несколько часов? — удивилась Марианна, отстранившись. — Зачем тебе меня спасать?

— Ты не можешь сама за себя постоять! — Франсуа обнял горячими ладонями ее перебинтованные руки.

Грейс смотрит на подавшегося к Марианне мужчину, и стук за стуком молоточком, все громче и громче, к ней в голову пробирается мысль: «Франсуа знает, что произошло с Марианной!»

Мысль ловко цепляет за собой другие, и вот уже стройная теория собирается воедино и выглядит слишком правдоподобной: «Он следит за всеми ними. Поэтому знает, что случилось. И потому ему уже давно знакома Марианна. Как он планирует ее спасти? Избавить от всех жизненных страданий, лишив жизни? Да он пришел, чтобы убить тех, кто остался!»

Последняя идея стучит в голове уже не молотком, она бьет так, что Грейс совсем ничего не слышит вокруг. У нее резко начинает кружиться голова. Девушка сначала бледнеет, потом краснеет. Она громко и тяжело дышит, хватается то за сердце, то за живот. В ее уме проносится ворох мыслей о том, что делать. Бежать? Куда бежать? Оставить здесь Марианну? Забрать с собой? Найти Хиро? У него пистолет с патронами? Хватит ли патронов? Может, спрятаться в шкафу? Или лучше украсть у Хиро пистолет? А как стрелять?

Она сумбурно понимает, что не может оставить умирать ни Марианну, ни Хиро. Грейс начинает сильно кашлять, того и гляди задохнется.

— С тобой все в порядке? — первой приходит в себя Марианна.

— Нет, мне плохо! — выдавливает из себя отрывистые слова Грейс. — Отведи меня в туалетную комнату, которая около столовой.