— Доброй трети, третий сенешаль, — раздался над ухом бархатный баритон.
Едва не вздрогнув от неожиданности, но справившись с этим порывом, Дан развернулся к Оррвелу тод Праго. Лицо третьего сенешаля выражало вежливость и легкую заинтересованность в собеседнике. Полезное профессиональное свойство. Дан даже спал, кажется, с таким выражением. Пальцы правой руки сами собой сложились в знак для огненного пульсара. Первый Алхимик, Почетный Чтец Звезд и глава научного департамента Империи насмешливо сощурил глаза, от чего голубоватая кожа в уголках глаз расцвела новыми сеточками морщинок, и добродушно хмыкнул в ухоженную бороду.
— Вы так бурно встречаете меня, лорд-протектор, — алхимик демонстративно перевел спокойный взгляд на зарождающийся пульсар. — Не подскажете мне причину вашего радушия?
Не смотря на простоватый вид, простоватый чистый камзол и простоватое же происхождение Оррвел входил в первые две дюжины самых опасных боевых магов Империи, а потому имел полное право подтрунивать над многими аристократами совершенно безнаказанно. Получить по щам от возведенного в дворянство низкородного не улыбалось никому. Так еще такие поединки чести иногда заканчивались и смертями, и увечьями. Непреднамеренными. Конечно же.
Дан же прощал Оррвелу такое поведение по отношению к себе не из-за страха быть отлупцованным на арене, там еще «куда чайка полетит», а потому, что оба они входили в тайный круг приближенных к Вечному Императору. Да еще и симпатизировали друг другу. А между приятелями, почти друзьями, подначки — обычное дело.
Досадуя про себя, Дан сжал кулак и пульсар, жалобно пшикнув, просочился облачком безопасного дыма между пальцами.
— Приветствую, Почетный Чтец Звезд, — Дан заметил, как лицо алхимика скривилось. — Что привело Вас в столь ранний час на эту продуваемую…
— Как говорит одна моя знакомая: «Ой все!».
На пару мгновений галерея потонула в хохоте.
— Так чего ты тут забыл, да еще и в такую рань? — повторил вопрос Дан.
— Решил полюбоваться очередным парадоксом природы, — хмыкнул в бороду кобольд.
Лорд-протектор облокотился на парапет, теперь уже спиной.
— Так ты все еще думаешь о ней?
Несведущий разумный решил бы, что речь идет об очередной зазнобе Оррвела, несмотря на то, что кобольд уже очень давно был возведен в сан. В самом деле, разве может помешать обет безбрачия такому видному мужчине изредка оказывать внимание лучшей половине населения этого мира. Или чаще, чем изредка. Благо, вокруг бородатого здоровяка все время вились знатные красавицы, привлеченные его умом и приближенностью к правящей верхушке Тираны. И только те, кто знал кобольда достаточно хорошо, знали, что Чтец уже давно женат на единственной и неповторимой женщине. На науке.
— Да каждую треть, что дарит нам Эн-Соф своей милостью, — раздался обволакивающий голос священника. — Вот тебя, к примеру, не смущает, что мы на парящем острове?
Вот же. Кто о чем, а мерин об овсе. Дан всегда был далек от научных изысканий — профиль не тот. Хотя интерес, какой-то детский, сохранялся.
— Ну и почему же меня этот факт должен смущать? — искренне удивился тор Эшес. — Все Осознанное расположено на парящих «островах». Там только размеры разнятся. Даже те, что под покровом Великого Моря, и те парят. Дна еще никто достичь не смог, если я правильно помню курс церковной школы.
— Видишь ли, друг мой, — глаза Оррвела накрыла поволока, ученый оседлал любимого кита. — Есть много теорий, которые описывают мироустройство, в той или иной степени. Однако всем им противоречит возможность нахождение одного острова над другим. В целом все «острова» ведут себя правильно — находятся примерно в одной плоскости.
— Ну плюс-минус десяток лиг, — тор Эшес оперся локтями на парапет, взгляд блуждал далеко внизу по прихотливым изгибам побережья. — Если мне не изменяет память.
— Не изменяет. Академия даже проводила опыты. Мы тогда выловили из Пояса Нереи несколько мелких островков и, установив на них корабельные движители, располагали один кусок камня над другим.