– Спасибо, – бормочу я, понимая, что теперь мне некуда идти. Пока я пытаюсь разобраться со своей дилеммой, Тайлер тихо ругается, и я, повернувшись, вижу, как он трясет автомат, но, похоже, без толку.

– Хренов пожиратель монет…

– Громче. Мне кажется, он тебя не услышал, – говорю я ему, не в силах удержаться перед возможностью подколоть Тайлера.

Он меня осматривает, затем прокашливается и повторяет своим самым раскатистым сценическим голосом:

– Хренов адский пожиратель чертовых монет.

Я смеюсь, сама того не ожидая.

– Уже лучше. Представь, что автомат сидит на галерке, – говорю я, принимая свой самый убедительный режиссерский вид.

Он тоже смеется, но все же, уже беззлобно, пинает автомат еще разок.

– Смейся сколько хочешь, – отвечает он, грустно ухмыляясь, – но я ныне мужчина в кризисе.

Я делаю пару шагов к автомату, где замечаю упаковку Skittles, застрявшую в механизме, наполовину свисающую с полки.

– В кризисе из-за Skittles, – поясняю я, внутренне смеясь над тем, как типична для Тайлера Даннинга эта ситуация.

Он понуро кивает:

– Это худшая разновидность.

Я подхожу к стеклу, осматривая заевшую каретку.

– Я уже его тряс, – объясняет он. – Я даже залез рукой под дверцу…

Я толкаю плечом в стекло, обрывая его слова. Я ударила сильнее, чем намеревалась, и весь автомат ударяется о стену с громким грохотом. Упаковка Skittles падает вниз на поддон.

Тайлер смотрит на меня с полуоткрытым ртом. Не успевает он ничего сказать, как на другой стороне коридора открывается дверь. Из нее показывается голова Оуэна.

– Что происходит? – спрашивает он, его глаза обеспокоенно округлились. Когда они находят меня, то в них будто выключается свет.

– Наша Джульетта только что поколотила автомат, – говорит Тайлер у меня за спиной с восхищением в голосе.

– Оу, – отвечает Оуэн без эмоций, и его взгляд перемещается на Тайлера. Не говоря мне ни слова и не глядя даже в мою сторону, он скрывается обратно и закрывает дверь.