Затем я расстегиваю рубашку и сбрасываю с себя через голову. Но потом я открываю глаза – и прямо на меня смотрит Оуэн.
Мой рот не работает несколько ужасающих секунд. Мелькает мысль, что именно в этот злосчастный день я умудрилась надеть свои мальчуковые трусы-шорты с надписью «Супер Секси».
– Какого черта, чувак? – завопила я после паузы, которая, кажется, длилась вечность.
Оуэн моргает и густо краснеет в своей монашеской рясе. Будто бы только вспомнив о приличиях, он отводит глаза, а затем поворачивается ко мне спиной. Наверное, отвести глаза было недостаточно.
– Это… это мужская раздевалка, – заикается он.
Вспоминая, что он все-таки прав, я торопливо натягиваю платье через голову.
– Джереми с Кейт что-то делали не по сценарию в женской, – бормочу я в качестве оправдания. Как никогда рьяно желая скорее выбраться из ситуации, я дергаю платье вниз – и застреваю.
Я не могу понять, за что оно зацепилось. Одна рука у меня наполовину просунута в рукав, другая торчит, кажется, из ворота. Второй рукав запутался в лямках моего желтого лифчика с подкладками.
– Чертов уродский костюм, – выдыхаю я, вертясь как ненормальная и пытаясь решить проблему.
– Там… э-э, что происходит? – голос Оуэна звучит неестественно высоким.
– Мой чертов костюм застрял. – Я ударяюсь рукой о стойку и снова ругаюсь.
– Э-э, где? – Он все еще не поворачивается.
– Если б я знала,
Я слышу его голос спустя еще пару секунд, проведенных за оттягиванием рукава.
– Кажется, он, э-э, зацепился за твой лифчик. – Он прокашливается, будто необходимость удержать голос от дрожи отняла слишком много сил. – Я пойду кого-нибудь позову, – предлагает он.
– Нет времени. Джоди меня убьет, если я не окажусь на сцене, ну, три минуты назад.
– Но комната… – протестует он.
– Единственная девочка там – это Кейт. Если ты предпочитаешь прервать то, чем она сейчас там занимается, чем помочь мне с лифчиком, то вперед.
Он посматривает на дверь, будто взвешивает варианты. Но секунду спустя я чувствую спиной его руки, поворачивающие ткань, разворачивающие рукава.