1616 год: Осуждение книги Коперника

В марте 1615 года уже известный нам Томмазо Каччини обвинил Галилея перед комиссаром инквизиции. Предметом обвинения стала приверженность Галилея системе Коперника, которая «глубоко противоречит Священному Писанию, истолкованному нам святыми отцами».460 Расследование Инквизиции шло почти год. Заседания комиссии проходили тайно и не касались лично Галилея. Речь шла о выработке отношения Церкви к учению Коперника.

Галилей и его друзья не знали о происходящем расследовании, тем не менее, все чувствовали, что обстановка накаляется. В декабре 1615 года Галилей прибывает в Рим для защиты собственного учения. А. Фантоли так описывает ситуацию сложившуюся в ходе публичных диспутов: «Легко представить себе, как бурная активность ученого и нелепые нападки его противников, способствовали обострению противостояния. Несостоятельные в научном плане, эти критики стали распространять злобные клеветнические измышления против Галилея».461

19 февраля эксперты Инквизиции получили для изучения два положения:

1. Солнце является центром мироздания и, следовательно, неподвижно

2. Земля … движется как целостное (тело) и к тому же совершает суточное обращение.

Богословы, исследовавшие эти положения, были компетентны в своей области, как и в области философии, но отнюдь не в области естественных наук. И тем более странным выглядит тот факт, что менее чем через четыре дня они, не смутившись, предоставили свой ответ. А. Фантоли так комментирует их скорополительное решение: «Очевидно, пребывая в твердой уверенности касательно правоты своих философских и богословских представлений, эксперты сочли излишним потратить на изучение проблемы больше времени, чтобы вынести приговор утверждениям, казавшимся им заведомо ложными и абсурдными». 24 февраля 1615 года ими было вынесено роковое решение по этим двум положениям:

Все считают, что это заявление неверное и абсурдное с философской точки зрения, и кроме того формально еретическое, так как выражения его во многом противоречат Священному Писанию, согласно буквальному смыслу слов, а также обычному толкованию и пониманию отцов Церкви и учителей богословия.

Все считают, что это положение заслуживает такой же философской цензуры; с точки зрения богословской истины, оно, по крайней мере, ошибочно.

Таким образом, эксперты в первую очередь исходят из философских взглядов, и только потом переходят к богословским аргументам. Это еще раз подчеркивает, что дело Галилея было не столько конфликтом между Церковью и наукой, сколько конфликтом двух научных школ. Основная ошибка католической Церкви состоит в том, что она в этом научном споре опрометчиво встала на сторону Аристотеля, применив карательные меры против последователей Коперника. Основная гроза разразится над учением Галилея позднее, в 1633 году. Но истоки ее лежат именно здесь.

Процесс 1616 года не касался лично Галилея.462 26 февраля Галилей был вызван в дворец кардинала Беллармина, где он был уведомлен «об ошибочности его отдельных воззрений».463 Что касается трудов польского ученого, то было принято решение внести в список запрещенных книг его книгу «Об обращениях небесных сфер» «до исправления». Также запрещалась к распространению книга кармелита Фоскарини.464 Отметим, что критерием, на основании которого принималось решение о запрете книги, являлось наличие толкования Священного Писания согласно с системой Коперника. Математические аспекты теории запрету не подвергались.465 Исправления книги Коперника, касающиеся отношения теории к Священному Писанию были сделаны и в 1620 году было принято решение ее напечатать.466

Решение Инквизиции не устроило ни одну из сторон. Галилею так и не удалось отстоять автономию научных исследований от богословских взглядов. С другой стороны, его оппонентам не удалось расправиться с гениальным ученым руками инквизиции. Тем не менее, противниками Галилея была одержана важная тактическая победа. Решения суда 1616 года станут тем фундаментом, на котором вырастет приговор 1633 года.

Было бы неверным думать, что Церковь была единодушна в осуждении Коперника. Как мы уже говорили, математики из Римского Колледжа с большой симпатией относились к Галилею и Копернику. Более того, на стороне Галилея было несколько могущественных кардиналов, в том числе Маффео Барберини, будущий папа Урбан VIII. Включению труда Коперника в Индекс Запрещенных книг предшествовала горячая дискуссия в которой сторонники открытого научного исследования потерпели поражение.467

Слухи об отречении Галилея на встрече с кардиналом Беллармино, распространились по всему Риму. Дабы пресечь их Галилей попросил у кардинала официальную справку о произошедшем. 26 мая 1616 года кардинал ответил ему следующим заявлением: «… заявляем, что вышеназванный Галилей не отрекался от своих взглядов… а также не подвергался он никаким наказаниям. До его сведения было лишь доведено распоряжение Святейшего Отца, выраженное декретом Конгрегации Индекса, в котором говорилось, что приписываемое Копернику учение о движении Земли вокруг Солнца… противоречит Священному Писанию, и поэтому его нельзя ни придерживаться ни защищать».468 Таким образом, официальные распоряжения полученные Галилеем оставляли возможность для обсуждения гипотезы Коперника, или ограничиваясь ей лишь как гипотезой, или критикуя ее. Другой возможностью было принятие системы Тихо Браге, но для Галилея был слишком очевиден искусственный, компромиссный, характер этой системы.

Подготовка Галилеем «Диалога о двух главнейших системах мира»

Обладая оптимистическим характером, Галилей не унывал. В истории случалось, что после смерти римского папы его приемники снимали предыдущие цензурные ограничения.469 Галилею оставалось выжидать удобного момента, улучшая свою аргументацию в пользу системы Коперника. Значительным астрономическим событием было наблюдение трех комет в конце 1618 года. Обсуждая проблему комет, Галилей вступил в резкую полемику с иезуитом Грасси, приверженцем системы Тихо Браге. Несмотря на уважительный тон Грасси, Галилей начал открыто высмеивать систему Браге, взгляды Грасси, математиков Римского Колледжа. Такое поведение Галилея было тем более неожиданно, поскольку математики из ордена иезуитов относились к нему с большим почтением. Невежливость Галилея послужила причиной охлаждению отношения членов ордена к нему. Полемика со Штейнером касательно приоритета открытия солнечных пятен окончательно испортила отношения Галилея с некогда дружественным ему влиятельным монашеским орденом.

Апогеем полемики с Грасси стал труд «Пробирщик» написанный в 1623 году. В этой книге Галилей практически не касается учения Коперника, помня о запрете 1616 года. Но главное – в ней содержится описание методологии новой науки, которая более подробно будет разработана Декартом и Ньютоном.470

В 1623 году ситуация начала складываться как нельзя лучше для Галилея. На римский престол под именем Урбана VIII взошел Маффео Барберини. Человек большого ума и высокой культуры, талантливый дипломат, он являлся идеальным главой Церкви в ту тяжелую эпоху. Кроме того, новый папа, как мы помним, был противником запрещения учения Коперника, хотя и считал, что любая астрономическая теория есть не более чем удобная гипотеза. Вместе с тем Урбан VIII не раз высказывал свое личное почтение и восхищение по отношению к Галилею. Галилей, в свою очередь, посвятил ему своего «Пробирщика».

После решений 1616 года у Галилея оставалась возможность говорить о гипотезе Коперника, как наилучшим образом описывающей действительность и потому наиболее вероятной. В целом, все шло по намеченной Галилеем программе – он планировал устранить все научные возражения против теории Коперника, оставляя читателям возможность самим преодолеть со временем возражения философские и богословские. Кроме того, Галилей хотел показать пользу своих исследований для Церкви. Он желал доказать протестантам, что неприятие системы Коперника католической Церковью объяснялось не невежеством католиков в научных вопросах, а в осознанном следовании авторитету святых отцов.471