— Насколько я вижу, да. Но если мы попробуем подняться на ней, то вырвем ее из грунта.
— Тогда Мицуо придется подниматься самому.
— Самому?
— Именно так, — подтвердил Джейми. — Пусть он поднимется на лебедке наверх, затем снимет ремни и бросит их тебе, чтобы ты смог подняться. Понятно?
В тусклом свете фонарей Футида не видел лица Родригеса через затемненное стекло. Но он понимал, что сейчас должен чувствовать астронавт.
Приблизившись к Родригесу, он сказал:
— Я не могу оставить тебя здесь одного, даже с тросом.
Должно быть, микрофон в шлеме Родригеса уловил эти слова, потому что Уотерман ответил железным голосом:
— Никаких возражений, Мицуо. Вытаскивай оттуда свою задницу и бросай ремни обратно. Чтобы вам обоим подняться, потребуется несколько минут, не больше.
Футида хотел было возразить, но Родригес оборвал его:
— О"кей, Джейми. Звучит неплохо. Мы свяжемся с вами, когда окажемся наверху.
Футида услышал, как радио, щелкнув, отключилось.
— Я не могу тебя тут бросить, — повторил он, чувствуя, как его охватывает отчаяние.
— Как раз это тебе и придется сделать, приятель. Иначе мы оба останемся здесь.
— Тогда иди первым и брось мне трос.
— Ни в коем случае, — возразил Родригес. — Ты ученый, твоя жизнь важнее. Я астронавт, меня учили, как действовать в случае опасности.
— Но это моя вина… — начал Футида.
— Дерьмо собачье! — рявкнул Родригес. И добавил: — А кроме того, я сильнее и выносливее тебя. А теперь иди, и хватит тратить время!
— Как ты найдешь трос в темноте? Он может болтаться в двух метрах от твоего носа, а твой фонарь не осветит его!
Родригес презрительно фыркнул: