Готова поспорить на свой лучший камешек с искорками: Этель все это время знала, что Расмуссен — мой отец. Я то и дело оборачивалась к ней, и в этой части рассказа брови Этель не подскочили вверх, как бывает, когда она удивлена. В конце концов, мисс Этель Дженкинс из округа Калхун, штат Миссисипи, была самой умной женщиной из всех, кого я встречала, а увидев меня и мистера Дэйва вместе, вы и сами бы решили, что мы родня, — если, конечно, обращаете внимание на детали и охочи до всяких совпадений.

Этель перегнулась через стол к Тру и сказала:

— А знаешь, мисс Тру, тебе нужно взять и выбросить из головы аварию. Дети ни черта не смыслят, что творят, на то они и дети, и все их проделки для Бога — никакое не зло, а вот когда дети вырастут и начнут понимать, какие поступки дурные, а какие нет, тогда другое дело. Знаю, мистер Расмуссен никак не заменит тебе папу, но… — Этель отпила «Овалтина», и напиток осел у нее на губе молочными усиками, которые тотчас слизнул поразительно розовый язык. — Я, понятно, в душу к мисс Салли не залезала, но никогда не сомневалась: делиться она умеет.

Тру посмотрела на меня, и я кивнула, подтверждая слова Этель. Истинная правда — делиться я умею и с радостью поделюсь с Тру мистером Дэйвом. Ведь Тру делила со мною Небесного Короля. Конечно, она о том не подозревала. Но делила же. И, думаю, даже знай она про Расмуссена, все равно бы поделилась. Может, и не сразу, потому что это не в обычаях Юного Трубача. Но поделилась бы. Мне так кажется.

И поскольку Тру тоже считала Этель самым умным человеком из всех, кого мы знали, то задала ей тот же вопрос, что и мне чуть раньше. Как я и надеялась.

— А как же дядюшка Пол? Я повредила его в уме, теперь он строит домики из палочек от эскимо и не может работать плотником.

— Плотником? С чего это ты вдруг решила? — нахмурилась Этель. — Не был твой дядюшка Пол никаким плотником. Он был книжником.

Это я рассказала Тру, что дядюшка Пол был плотник. Поклясться могу, я своими ушами слыхала, как мистер Джербак назвал его плотником незадолго до аварии, когда дядюшка Пол собирался подбросить меня домой на ферму после визита к бабуле. Мы остановились рядом с «Пивом и Боулингом Джербака», потому что дядюшка Пол сказал, у него там кое-какие неотложные дела. Когда мы вошли в темный зал, пахший пивом и шоколадным печеньем, мистер Джербак прокричал из-за стойки: «Гляньте-ка, кто к нам явился! Это же Пол-плотник. Приколотил больше телочек, чем Иисус — досочек!» И все мужики, что сидели в баре, давай хохотать и смеялись очень долго, а меня угостили детским коктейлем, пока какие-то люди отдавали дядюшке Полу деньги. Так что, возможно, Этель что-то путает.

— Вы ведь знаете, кто они? Книжники? — спросила Этель.

Разве Эдди не купил свою «шеви» у книжника, который не сумел расплатиться?

Сестрички О’Мэлли в один голос ответили:

— Нет.

— Книжник — это человек, который делает ставки за других, — сказала Этель.

— Какие ставки? — спросила Тру.

— Разные, значения не имеет. Таким и ваш дядюшка Пол был. Книжником.

Этель сделала еще один долгий глоток из запотевшего металлического стаканчика цвета сирени.

— Я скажу тебе еще одну вещь, мисс Тру, кое-что бросилось мне в глаза насчет вашего дядюшки Пола после аварии, и я ведь довольно хорошо его знала, потому что в то же примерно время водила дружбу с одним джентльменом, который страсть как интересовался пони.

Он что, любил лошадок? Прямо как я?

Этель встала и отнесла к мойке пустой стакан.

— Знаете, так грустно говорить об этом, но ваш дядюшка Пол в те дни не был шибко хорошим человеком. Да что там, многие считали Пола Райли самым отпетым злодеем в округе. Так что ты оказала услугу и себе, и своей семье, мисс Тру. А если хорошенько подумать, то и самому Полу. — Этель распахнула холодильник. — Кто-нибудь мечтает о сэндвиче с редиской?