— Ну так, а куда он денется, против слез то женских. Это еще я только одна ревела на крайняк можно и Таньку было попросить не отказала бы думаю, помогла бы. Седой, запомни накрепко вы мужики сильные и непреклонные пока мы слабыми не стали. Вся сила наша в слабости. Вот только бойтесь, что бы мы сильными не стали, тогда вам хана, юбки с сережками напялите. Ладно, я хрен знает, как эти бумажки писать зови сюда кладовщика.

Закончила свое философствование Настя, заплетающимся от выпитого языком переводя свой начавший мутнеть взгляд на резкий стук в дверь ее кабинета.

Вошедшая капрал Илонна, растрепанная и красная от гнева, остановившись в шаге от стола, раздув ноздри, проговорила.

— Я конечно солдат и воинская дисциплина для меня превыше всего. Но ваш приказ бить меня форменным ремнем по ягодицам мне непонятен. Нет, я понимаю, что все мы теперь варвары, туземцы местной цивилизации, но зачем все негативное перенимать от темных культур.

Настя, задумчиво сморщив носик, неспешным движением оголила шею, на показ бушующей в своем негодовании капралу.

— Повезло тебе Илоннка, всего то по заднице ремнем получила за свои фортели. Мне, вот видишь, чуть кадык муж не вырвал, за то, что против слово, посмела сказать. Привыкай, у нас так, чувства от всей души и без краю.

Ошарашенная Илонна, забыв про свой гнев с осторожным изумлением смотрела на недвусмысленный багровый отпечаток кисти на шее Насти.

— Но как такое возможно, госпожа генерал? Это же противозаконно. Любой фонд защиты прав женщин за такое преступление против личности, добьется тюремного заключения и крупного денежного штрафа в пользу пострадавшей.

Не выдержавший этой тирады Седой, просипел возмущенно.

— Слышь, тётенька, ты камеры не перепутала. В натуре у нас тут свои понятия. Ваши заднеприводные не канают.

— Да не ругайся ты на нее. Не видишь, первый раз мордочкой в жизнь ткнулась. Ладно-ладно не лицом, задницей, но с чего-то надо начинать. Ребятёнок она еще, вот и кричит, права качая по незнанию. Илонн ты водку пить будешь?

Проговорила Настя, смотря на все больше растерявшуюся бывшую жительницу другого мира. Наконец так и не определившись как себя вести, женщина, неуверенно сказала, показывая пальцами меру.

— Чуть-чуть, с вашего разрешения госпожа генерал.

Едва они опрокинули в себя свои порции спиртного как раздался новый стук в дверь кабинета. Вошедшая Виктория, с порога потянув в себя носом, явно улавливая запах спиртного, недовольно глянув на Седого, произнесла.

— Ну кто бы сомневался, по делам ему срочно надо. Не сидится дома. Как же заботы, одно у тебя на уме, водка да…

Женщина, угрожающе покосилась на сидевшую на одной ягодице капрала Илонну, но напрашивающееся продолжение не договорила.

— А вы что пьете то?

На вопрос Виктории, Настя, порядком захмелевшая, пододвинула к ней двухлитровую бутылку водки. Взяв за горлышко прозрачную тару, женщина попыталась прочитать замысловатую этикетку на боковине. Явно не разобрав надписи, она констатировала.

— Импортная беленькая. Ну что сидите и мне наливайте, раз уж все одно пришла.

После выпитого, она зло уставилась сперва на Илонну, но потом переведя взгляд на притихшего Седого, грозно произнесла.