— Говорят она в большие Люди подалась. Подмяла под себя внешников с мурами и теперь там пахан.
По тому как вцепилась кистями, побелевшими от напряжения в край стола Ведьма, было видно, что эта новость для нее шок. Теперь все в ее воспоминаниях встало на место и никаких пояснений не требуется. Вот значит против кого они воевали и проиграли. Не даром говорят, что прилежный ученик в итоге превосходит своего учителя. Сделав несколько глубоких вдохов полной грудью, женщина, отодвинула в сторону ополовиненную бутылку виски и абсолютно серьезным взглядом уперлась в Гангрену.
— В общем тема такая. Есть у меня в хате, бугренок молодой, крестник Седого, кличут Малой. Так вот в натуре, этот малец упорол косяк конкретный и теперь на разборе, завтра утром, светит ему угол петушиный. А я, значится, подписывался приглядеть за крестничком Седого. Вот такая тема обрисовалась.
— Куда я тебе бухая за забор попрусь. Нашел спасительницу Малибу. Мне и на тебя, и на твоего Малого мочиться струей с водонапорной башни. Ясно?
Проговорила разозлившаяся Ведьма.
— Так что в натуре не ясного то.
Ответил улыбаясь на провокационные оскорбления Гангрена.
— Вот только тема гнилая, если фраерка этого опустят по утру, то тебе уже и идти никуда не надо. Или ты думаешь, что без повода Настя с тобой базарить станет, а не под перо тамошнее на разбор требухи сунет. А так, как базар то душевный нарисуется так ведь и за корешей своих можно тему пробить. Уж кто-кто, а Сука на перед тему сечь умеет. Пахан она, и конкретный что бы про нее не базарили.
Минуты три, Ведьма сидела молча, явно прикидывая варианты. Наконец решившись, проговорила.
— Договорились. Хватай меня поперек тушки и пацана своего да тащи за забор. Сама я пока не ходибельная.
Глава 14
Проснувшись утром на лежанке в одной из обустроенных нычек своей группы под боком у Мирного, Ведьма, пыталась выпрямить затекшие до ломоты ноги. Разлепив глаза и уловив свой перегарный выдох, она скривилась как от зубной боли. Нащупав на поясе флягу с живчиком, женщина, отпила оттуда живительной влаги и прикрыв глаза, приготовилась ждать того прекрасного момента, когда тремор начнет отпускать, давая почувствовать, что жизнь продолжится дальше. Наконец, ощутив себя заново, пусть и дико помятую, она уставилась на сидевшего на соседней лежанке молодого паренька, искоса с опаской, поглядывающего на нее.
— Давай знакомиться. А то дорога у нас дальняя. Я Ведьма.
Проговорила женщина негромко, усаживаясь на пятую точку. Продолжая опасливо поглядывать на нее, юноша ответил.
— Меня Малым окрестили. Кто крестил говорить?
Снова отхлебнув большой глоток из своей фляги, Ведьма отрицательно помотала головой, заодно проверяя свою вестибулярку.
— Ты мне лучше вот что расскажи, что там у тебя такого в стабе получилось, что тебе твои кореша пол решили сменить. Да не бегай взглядом по полу нет там правды. Я должна знать с кем мне тащиться через кластеры до твоего крестного. И не юли, говори как есть. Правда оно всяко лучше, чем лапша на ушах. Потому как за правду если она пакостная я тебе просто в лицо плюну, а за лапшу на своих ушах верну назад в стаб. Ну а там, сам должен понимать свои перспективы.
Нахохлившись как замерзший воробей, Малой, сперва сидел молча под пристальным взглядом Ведьмы, а потом, осознав, что все одно отмолчаться не получится, решившись, заговорил.
— Я гороха два десятка украл у своих. Они там на что-то собирали всем своим миром. В общем получается, крыса я.
Продолжая пристально на него смотреть, женщина проговорила.