– Нет, конечно. Но я всегда знала, что в его груди бьется сердце настоящего героя, – томно вздохнула девица, глядя куда-то поверх моей головы.

– Даниил! – подскочила я с радостными воплями.

– Кэтрин… – жаркие губы припали к моим, по спине заскользили широкие ладони.

Мужская одежда местами была порвана, лицо украшали следы недавнего сражения, но он был жив, полон сил, а в зелени его глаз плескались такие волшебные золотые искры, что и мне хотелось в них раствориться.

– Мой упрямый, несносный, надменный котяра, – сдерживаемые эмоции так и просились наружу. Я улыбалась от счастья, а по щекам сами собой катились слезы. – Даже не представляешь, как сильно я тебя люблю.

– Надменный котяра? – мужских губ коснулась лукавая улыбка. – Забавно, ведь это прозвище дала мне еще Мария.

– Знаю и во многом ей благодарна. Ведь, если бы не ее наследство и подсказки, которые она оставила, мы никогда бы не встретились.

– Я тоже ей благодарен.

– И даже готов простить проклятье, которым она тебя наградила?

– Уже давно простил. Если бы не графиня Разумовская, я никогда не стал бы тем, кто я есть, и не познал самой настоящей любви.

– А я так и считала бы себя недоделанной бизнес-леди, вместо того, чтобы озарять все вокруг светом своей любви, – появилась в дверях мама, у которой даже укладка не пострадала после всех боевых действий.

Отец, все это время изображавший из себя само спокойствие, тут же подорвался к ней навстречу и будто девчонку закружил на руках.

– Андрюш, ну ты чего? – засмеялась мама. – Я хоть и золото, но вешу прилично. Забыл, как спину твою прошлой осенью после картошки лечили?

– Забудешь с тобой, – пропыхтел он, опуская ее на ноги. –Ты у меня это, давай завязывай с героизмом.

– А это еще почему?

– Почему-почему? Второго твоего военного похода я просто не переживу. Лучше внуков будем нянчить, а то на их век никаких злодеев не останется.

По комнате прокатился звонкий смех. Людские сердца наполняла любовь и ее было так много, что даже маленькая черная бабочка, притаившаяся у окна, поддалась этому светлому чувству. Ее крылья затрепетали, а когда-то въевшаяся чернота осыпалась с них кусочками пепла. Преобразившееся насекомое безмятежно закружило над головами влюбленных и выпорхнуло на волю в поисках таких же белокрылых собратьев.

Конец