13. Улуру

Они шли подземным ходом больше часа, но конца и края этому пути все не было и не было. Они шли медленно, просто ползли, ибо еще там, на входе, Улуру предупредил, что предки не любят суеты, и пошел первым, задав такой неторопливый темп движения. А еще он всех предупредил, что думать надо только о цели похода, о своем товарище и мысленно не суетиться, быть спокойным. И добавил:

– Оставаться спокойным, что бы там, – и он ткнул рукой в темноту, – вы ни увидели! – И ступил на лестницу. Остальные молча потянулись следом. Только Текс, прежде чем шагнуть в черноту входа, пробормотал:

– Оставь надежду всяк сюда входящий, – и последним шагнул на первую ступень лестницы, под своды таинственного хода. Вход за его спиной сразу затянулся мутью, и Текс, оглянувшись, успел увидеть, как в этой мути на мгновение проступило чье-то ухмыляющееся и, как ему показалось, ехидное лицо, которое тут же исчезло. Камень стал снова камнем. Они спускались долго – Кэп насчитал более трех сотен ступенек, причем все они не были низкими. Что интересно, сначала Улуру все освещал фонарем, а потом Кэп обнаружил, что фонарик давно не горит, но он видит все, и видит неплохо. Впрочем, разглядывать особо-то было нечего. Ровные, чуть шероховатые стены, плавно уходящие вверх, где смыкались, образуя почти правильный полукруглый свод. Вскоре у Кэпа появилась мысль о каком-то несоответствии стен и пола тому, что сказал еще наверху Улуру: «Тысячи лет никого здесь не было». И, словно услышав его мысль, Улуру пояснил:

– Здесь время течет по-другому! Предки не любят суеты! – повторил он. – И сколько бы мы здесь ни пробыли, все равно вернемся до захода солнца.

– А если не вернемся до захода? Тогда что?

– Тогда вообще не вернемся! Тогда навсегда останемся здесь! – без раздумий ответил Улуру.

– И даже Иван Иванович… не выйдет?

– Он выйдет… да и вас выведет. Вот только мое бессмертие закончится, потому что мне навсегда придется остаться здесь.

Некоторое время все шли молча, переваривая услышанное, а потом Виракоча спросил:

– И это все твои предки? Даже этот… И этот?

– Да, это все мои предки! Предки – это те, кто жил раньше, и необязательно, что они кровные родственники. Все они – мудрость, память и жизнь моего народа!

– Все люди – братья! – прокомментировал Монти и спросил: – А кто они, эти предки? Кого видит Виракоча, а мы не видим?

– Видит тот, кому это надо, и тот, кто достоин видеть живыми уже ушедших. – И на этом снова ненадолго замолчали. Вскоре Улуру сказал:

– Мы подходим. Если кого увидите, не пугайтесь.

– Это они пусть пугаются нас, – улыбнулся Иваныч, и тут же из стены рядом с ним вышел… Локи. Однако Иваныч никак не среагировал, а шедший сзади Кэп спокойно прошел сквозь фигуру геоада, и та, заколебавшись, исчезла. А потом Улуру внезапно остановился и поднял вверх руку.

– Ты что-то чувствуешь? – спросил он, обращаясь к Виракоче. Тот ничего не отвечал, а просто стоял, будто к чему-то прислушивался.

– Что-то странное. Док рядом, но я его не ощущаю. А вот еще… рядом с ним – кто-то… черный. Ты все понял? – спросил он, и Улуру ответил:

– Я понял, что ваш друг здесь. И еще я понял, что он не весь. Здесь только его тело, в котором нет души, и я впервые не знаю, что делать! Я не знаю, как его из камня…

– Послушайте, – перебил его Иван Иванович, – здесь и я бессилен. Я могу по атомам отделить камень от тела, но я не могу вернуть ему память и ум… – Но что дальше хотел сказать Иваныч, они не узнали, поскольку из темноты прохода раздался такой жуткий рев, что заложило уши, и тут же из тоннеля появилась оскаленная морда какого-то монстра. Все, в том числе и Иваныч, замерли от неожиданности, и тут закричал Улуру: