Тем временем Манька попыталась прямо тут, в коридоре, один из чемоданов вскрыть:

— Я первая в ванную!

— Так, здесь это не оставляй, — строго сказала тетя, кивнув на распахнутую ярко синюю «пасть».

И команднула уже мне:

— Жень, отнеси ваши сумки по комнатам. Машенькины в правую, там кровати две, а свои в другую, — давая тем самым понять, что мое почти готовое сорваться с языка заступничество за всех мужиков разом, включая котов, уже давно не своевременно.

В общем, получилось, как всегда, с этими женщинами…

Понимая, что время упустил, молча подхватил чемоданы сестры и потащил в указанную комнату. А когда оглядел ее, то и подумалось уже о другом:

«Во-от, зря я испугался по ходу, что дед останется здесь, теперь оказывается, спальных мест в доме стало больше… действительно — давно я тут не был»

Впрочем, в той комнате, что предназначалась мне, ничего не изменилось. Кровать-двушка под коричнево-зеленым покрывалом — на месте, шкаф одежный — тот же, да и тяжелые шторы шоколадного цвета мне вполне знакомы — от утреннего прямого солнышка, помню, защищают хорошо.

Я поставил свою сумку, включил сплит и отправился на кухню.

Там Наталья заказывала доставку, параллельно, прижав телефон к уху плечом, готовила все к чаю. За стеной слышался приглушенный плеск воды и немного фальшивящий в мелодии Манькин голос.

Я уселся за стол и подпер подборок рукой. Тянувшаяся от сплита прохлада, после уличной-то жары, расслабляла, и голова моя как-то вдруг стала тяжела. А там-то еще, впереди, поход на море! Раскаленные камни, вода, которая своей теплотой облегченья не приносит, и толпа разморенных недовольных людей…

Тетя двигалась плавно, не сбивая резкими движениями моих вялотекущих мыслей. И думалось почему-то о том, что я, наверное, дурак косоглазый, раз разглядел на перроне невесть что. Вот она, Наталья, прямо передо мной, и теперь я видел преотлично, что выглядит она вполне по своему возрасту. Да, ухоженная женщина, но мелкие морщинки все ж выдают, что ей точно хорошо за сорок… спросить что ли? А то с днюхой-то поздравляю каждый год, но вот определенного возраста ее не знаю.

Но вовремя одернул себя, дурак-то я — да, тут не поспоришь, но не настолько ж идиот! О таком-то даже тетю не спрашивают!

— Ну, рассказывай, — выдернул меня женский голос из сонливых раздумий.

Это пока я потихонечку глючил в споре с собой, Наташа успела уже все приготовить к чаю и усесться напротив.

— Как там Сережа, Оля, мальчики?

Сережа, если что, это мой отец. Оля — мачеха. А мальчики — наши с Маней братья, понятно, что по отцу.

Но так-то, вполне родные и любимые. Сестра вон и вовсе в них души не чает. Я, конечно, держусь, потому, как понимаю, что они будущие мужики и все эти сюси-пушные хороводы, что Машка вокруг них заводит, им на пользу в дальнейшем не пойдут.

Хотя вру — бывает, срываюсь и я. Вон, не далее как неделю назад, когда отец семейные шашлыки затеял, по кустам с ними наравне лазил и в стрелялки играл.