— А с чего ты решила, что Мишель должна быть похожа на нее? — возмущается Адам, и я решительно присоединяюсь к беседе, подавая голос:

— Не нужно меня сравнивать с ней!

Все оборачиваются на голос. Я вижу улыбку Шона, недоброжелательный взгляд Амилы и глаза Адама, которые говорят, что ему неловко за эту сцену.

— Я знаю, что вам не нравлюсь, Амила. Знаю, что не стану матерью для Чарльза. Уверена, Санни была лучше меня и их любовь с Адамом тоже была прекрасной. Но ваш сын выбрал меня и никогда за наше с ним знакомство не сравнивал меня со своей бывшей женой. Я и не собиралась быть похожей на Санни, лишь для того, чтобы заполучить любовь вашего сына. Я уважаю Санни как девушку, мать, жену и просто человека, но впредь никогда не сравнивайте меня с ней. Это подло и глупо! — заканчиваю я, довольная собой. Давно таких эмоций не ощущала.

Шон неожиданно обнимает меня, на ухо нашептывая «молодец! Хоть кто-то ее заткнул». Амила прощается с Адамом, хватает под руку Шона и уходит, так и ничего не сказав.

— Боже, прости за это. Мама не знает меры, — слышу голос Адама, на секунду забыв, что он здесь.

Я обхожу диван и сажусь на стеклянный столик перед ним.

Щетина на его лице стала чуть темнее, на лбу маленький, почти незаметный шрам. Он чуть похудел, но уже приходит в форму.

Наконец за эти три недели мы остались одни, и я столько всего хочу ему сказать.

— Ты прости меня за машину, — начинает он.

— Ты сейчас издеваешься? Какая машина, Адам, когда речь шла о том, что я могу потерять тебя? — отвечаю спокойно, но чувствую дрожь в голосе.

Я хочу продолжить, но мы оба слышим маленькие шаги по лестнице: Чарльз в пижаме спускается к нам.

— Ты почему не спишь? — спрашивает Адам, и это действительно хороший вопрос, ведь я только и ждала этого разговора.

Ребенок присоединяется к нам, а я прогоняю дурные мысли. Чарльз очень скучал по отцу, конечно, он тоже хочет проводить с ним время.

— Тебе уже лучше? — спрашивает его сын, на что Адам улыбается.

— Да, конечно. — Он целует его в макушку и взъерошивает волосы.

— Тебе нужно засыпать раньше, Чарльз. Уже совсем скоро начнешь идти в новую школу.

Ребенок кивает, стараясь не докучать отцу и бросает взгляд на меня, неожиданно спрашивая:

— Мишель, а ты точно на меня не обижаешься? — Кожа покрывается мурашками от одного вопроса. Меньше всего хотела, чтобы Адам узнал об этой мелочи.

Хочу быстро ответить, но Адам уже встревает: