— Подойди, — велел он.
Я не стала испытывать его терпение, приблизилась на подгибающихся ногах. Он взял мою руку, глянул на кровоточащий большой палец и поднес его к губам, горячий, влажный язык прошелся по пальцу, слизал кровь. Я прикрыла ресницы, судорожно втянув в себя воздух. Не то чтобы мне это было неприятно, мне стало страшно, что он поймет, откуда у меня этот порез. Но Маар на том не остановился, сунул палец в рот, чуть втянув в себя. Вся кровь прихлынула к низу живота от этого простого, но слишком интимного жеста.
— Тебе нравится? — прошептал глухо он.
— Нет.
— Лжешь, маленькая ассáру. Я чувствую твое желание.
Он снова втянул мой палец, чуть посасывая, вытолкнул его языком, когда я качнулась. Проклятый демон!
— Иди ко мне, — он притянул меня ближе, поставив на колени рядом, и вопреки моим ожиданиям расправил штаны.
Я дернулась, распознавая его замысел, но он не позволил.
— Прикоснись ко мне, — потребовал он чуть севшим голосом, полным едва сдерживаемого желания.
— Нет.
Он схватил мою руку и положил на свое пах. Твердый, огромный, дико напряженный, горячий член был в тесном плену кожаных штанов.
1_13 Истана
Он качнул тазом, ударяясь набухшим членом о мою ладонь.
— Высвободи.
Я посмотрела на него, испытывая страх, мой мозг не воспринимал его команды. Из- под каймы темных с выгоревшими от солнца кончиками ресниц смотрели ядовито- черные глаза — глаза аспида с узким зрачками. Его брови хмуро сведены, челюсти плотно сжаты. Без доспехов исгар выглядел молодым волком, двадцати восьми лет, не больше, сильный самец с идеально сложенным телом, созданным для войны. Убийца хочет, чтобы я его трогала. Протест обжег изнутри ядом, только выбора у меня не было никакого, я могла в любой миг оказаться мишенью для его ножа.
— Не вынуждай меня наказывать тебя, ассáру, расправь штаны, — спокойно потребовал, но в этом спокойствии таилась угроза. — Ты меня возбуждаешь весь день, и я хочу тебя. Ты такая горячая, такая мягкая, податливая.
Я сглотнула, опуская ресницы на его пояс.
— Ну же.
Я придвинулась и принялась расстегивать кожаный ремень, стараясь думать холодно и рационально. Если бы он хотел меня насиловать, он бы непременно это сделал раньше, я для чего-то нужна ему — это было понятно отчетливо. Так пусть получит свое и проваливает. Наконец я справилась с одеждой. В ореоле темных жестких завитков волос плоть выпросталась наружу, и мне стоило больших усилий, чтобы сохранять спокойствие, хоть к лицу, казалось, вся кровь прильнула. Вид его меня напугал: упругий, твердый, гладкий, с налившейся кровью головкой. Мне и раньше доводилось лицезреть подобное, но размеры его были впечатляющими.
— Сожми, — озвучил Маар следующий приказ.