— Значит, ты был в курсе его опасений. — Александр, еле сдерживая смех, утвердительно кивнул. — Не такая я страшная, хотя… хватит смеяться…

— Всё, молчу. Лучше расскажи, как обстоят дела.

— Товарищ Сталин только и делает, что ворчит — «В ваших управлениях люди становятся неуправляемыми и бесцеремонными! Надо иметь стальные нервы, чтобы общаться с вашими сотрудниками. Спасибо за это товарищу Гриневу! Как будто мне было мало его одного — он заразил этим всех сотрудников!». Что смеешься, хватит ржать, думаешь, мне приятно постоянно отстаивать нашу методику работы и постоянно выслушивать в свой адрес любимый «комплемент» товарища Сталина: «Фурия… правда, прекрасная!». Саш хватит ржать, поставил меня против стальной глыбы и смеется. А если я его боюсь?

Александр достал платок, вытер наступившие слезы и, с еле сдерживаемым смехом, сказал.

— При общении с тобой не только Кирилл, но и товарищ Сталин, сильно опасаются тебя огорчить. — Александр не выдержал и продолжил громко смеяться.

— Значит, и ты меня считаешь фурией?

— Прекрасной!!! Не могу больше… бедный товарищ Сталин…

— Успокоился? На, попей водички! Жалко что больной, а то бы…

Александр осушил стакан до конца, помассировал скулы, выдержал паузу и продолжил.

— Как отреагировал товарищ Сталин на новые целевые показатели по пятилетнему стратегическому плану?

— Когда я представила их товарищу Сталину, он с довольной улыбкой на лице сказал — «Продолжайте действовать в рамках принятых организационных структур и системы саморегулирования и самовоспроизводства, как было принято при товарище Гриневе. Принципиальные изменения системы не допустимы. Нужна будет помощь, обращайтесь». Ты посмотри на себя в зеркало! Морда, как у кота, наевшегося сметаны! Саш, ты можешь быть серьезным, или была еще контузия, о которой я не знаю?

— Я тоже тебя очень уважаю. Радуюсь, что система работает без меня и координируют ее железная женщина и стальной мужчина… Ирина, только не по голове, ты же сама говорила, она, возможно, ранена.

— Саша, ты изменился настолько, что я не узнаю тебя! Я бы не сказала, что новый ты хуже старого! Просто непривычно…

— Прости, у меня за последние три года впервые появилась возможность отдохнуть и вспомнить, что я живой человек, а не заведённый механизм. Потом, я больше не главный координатор, скинул на хрупкие женские плечи свои обязанности и радуюсь.

— Зная тебя, уверена, что скоро тебя опять станет слишком много. Не знаю как другим, но мне ты нравишься, когда тебя много! Рядом с тобой люди не замечают как трудно им, сравнивая свои задачи с твоими. Знаю, что так эгоистично, но это правда.

— Кто тебя мешает сравнивать свои задачи с задачами товарища Сталина? — продолжил Александр шутливым тоном.

— Верните нам нашего Александра Владимировича, а то с этим веселым мальчишкой мы кашу не сварим!

— Даже не надейтесь! Я устал быть Александром Владимировичем, придётся привыкнуть к Саше. А кашу мы сварим, густую и вкусную.

— Мне дальше рассказывать или будем обсуждать рецепт приготовления твоей каши?

— Прекрасная фурия, продолжай, пожалуйста!