Книги
Начдив четырнадцать
— Ну, пан, молись своему богу, может, в рай попадёшь! — закричал офицеру Пархоменко, привстал на стременах, высоко занёс над головою саблю.
Разведчики оправились от неожиданного нападения и яростно кинулись на врага.
Белополяки стали подымать руки кверху.
— Сдаёмся! — кричали они.
После боя Пархоменко, сбросив бурку, сидел на поваленной сосне у опушки рощи и допрашивал высокого офицера с худым лицом, стоящего навытяжку перед ним.
— Ну, пан, что там под Новоград-Волынском делается? Только правду говори, если тебе дорога голова.
— Пан генерал может не сомневаться, — пролепетал офицер.
Его близко поставленные глаза косили от страха. Он рассказал, что берег реки Случ у города сильно укреплён, сообщил о расположении воинских частей и их численности. Пархоменко срочно собрал свой штаб, чтобы решить, как действовать дальше: надо было выполнить приказ командарма Будённого — взять вместе с другими дивизиями Новоград-Волынск.
ВОДЯНЫЕ ЧЕРТИ
Четырнадцатая дивизия вышла к реке Случ. Пленный офицер сказал правду. На том высоком берегу были окопы противника. Оттуда ухали орудия.
Первой начала переправу четвёртая рота третьей бригады. С той стороны немедленно начался обстрел. Вода сразу вскипела от пуль и окрасилась кровью. Скоро всадники повернули обратно. На воде плавали будёновки. Медленно погружались в воду убитые лошади. Рота потеряла семнадцать бойцов.
Вскоре в бригаду прискакал Пархоменко. Остановилось наступление. Командарм Будённый час назад вызывал его. Потребовал все меры принять, чтоб Случ форсировать. А тут ни с места!
— Почему до сих пор не выполнен приказ о форсировании Случа? — спросил он строго у командира бригады.
— Пытались несколько раз, товарищ начдив. Не даёт пан нам хода. Несём потери. Как дождём из пулемётов сыплет, да ещё орудиями помогает. Вон как берег изрыл.
— Так что же, комбриг, выходит, нам зимовать здесь придётся? — вспылил Пархоменко. — Может, окопы готовить прикажешь?
Комбриг молчал. Начдив сердито и неторопливо постукивал сложенной вдвое плёткой о голенище своего правого сапога.
— Нет, не позволено это нам, — ответил сам себе Пархоменко. — Для нас остановка — значит поражение. Ну-ка, давай поищем переправу.
Они поскакали вдоль реки, держась подальше от берега, чтобы не достала белопольская пуля.
— Вон смотри, комбриг, — сказал Пархоменко, останавливая коня и указывая плёткой на реку.
— Там, где бухточка, товарищ начдив?