Можно было, конечно, подготовиться и грохнуть их где-то в глухом месте и прикопать. Но подготовка и разработка такой акции требует много времени, скрупулезного планирования и определенных вещей: амуниции, оружия, инструментов. Еще может быть понадобится транспорт и многое другое. У меня ничего этого нет. И возможностей быстро достать все необходимое и грамотно осуществить убийство тоже. Не говоря уже о том, что в одиночку провести подобную акцию почти нереально. А что делать, если появятся случайные свидетели? Это же предусмотреть невозможно. Уничтожать простых людей я однозначно морально не готов, даже зная, что поставлено на кон.
С другой стороны, разобраться с этим малолетним отморозком было необходимо. Отдавать ему инициативу, и позволять подкараулить меня в неожиданном месте в любом случае нельзя. От неожиданного удара ножом, дубиной и кастетом не застрахован никто. Справиться с целой компанией гопников, вооруженных «подручными средствами», можно только в кино. В реальной жизни меня просто затопчут, убьют или покалечат, сделав инвалидом на всю жизнь. Нужно было не просто расквасить ему нос, что даст минимальный эффект, и спустя время вызовет горячее желание отомстить, а шокировать, сделать очень больно, напугать до судорог, и на некоторый срок лишить возможности «расквитаться». Тогда я смогу спокойно идти к своей цели, не опасаясь каких-либо проблем, по крайней мере, на определенное время. Гопники милиции меня не сдадут. Сесть за свои «шалости» они точно не захотят.
Поэтому все сделано правильно. Я убрал этот камешек со своей дороги. Временно или навсегда, будет видно.
С этой мыслью я и засыпаю.
10–11 сентября 1978-ого года. Воскресенье/понедельник
Воскресенье я побыл дома. Только на часок выбежал позаниматься на спортивной площадке во дворе. Сделал три подхода подтягиваний на турнике, отжался на брусьях, попрыгал на скакалке, провел четыре раунда боя с тенью, под одобрительными взглядами бабушек, сидящих на скамейках у подъездов. Живот чуть побаливал, но я поблажек себе не давал. Возвращаясь, заглянул в свой тайник, и занес бинокль в квартиру, пока родительница в гостиной болтала с кем-то по телефону.
Делал уроки, смотрел телевизор, получал удовольствие от общения с молодой и красивой мамой, слушая её заразительный смех и наслаждаясь каждой черточкой родного лица.
Вместе с ней провели генеральную уборку дома и выбросили мусор. Потом я опять засел за уроки. Освободился только поздним вечером, когда уже пришло время спать.
Понедельник
Проснулся я хорошо выспавшимся и полным энергии. Быстро позавтракал, оделся, схватил собранную еще вчера сумку, чмокнул довольную маму в щечку и выбежал на улицу.
Первый урок у нас английский. Прохожу в класс и сажусь за парту к Ане, игнорируя её удивленный взгляд. Выкладываю учебник, тетрадь и пенал с ручками и карандашами. Пронзительный звук звонка, заставляет одноклассников затихнуть и рассесться за парты. В класс входит Раиса Васильевна — англичанка. Миниатюрная и спокойная женщина никогда не повышает голос и не ругается, но слушаются её беспрекословно.
— Good morning, class, — сухо здоровается она.
— Good morning, — отвечаем ей нестройным хором.
— By today"s lesson, you had to write the text about the UK. Who is ready to answer?
Наташа Бойко тянет руку, но Раиса её подчеркнуто игнорирует. Её взгляд останавливается на мне.
— Shelestov, are you ready to answer?
— Yes, of course, — отвечаю я.
— Read your text. I"m listening to you.
— I"d rather tell in my own words, — предлагаю англичанке. Я знаю, что привлекаю к себе внимание, но делаю это осознано. Мне нужно выделиться, завоевать авторитет у учителей и одноклассников.
Глаза Раисы удивленно округляются. Наступает пауза.