- Шубин, одумайся, это явно нездоровое питье, - сказал Макарин.

- Нет другого выхода.

Шубин поднес фляжку к губам варзовой дочери, болотная вода выплеснулась наружу, потекла в рот, по бледным щекам.

- Да только от одного запаха ведь можно окочуриться… - продолжил было Макарин, стараясь не дышать.

По лежащему телу прошла крупная судорога, глаза широко открылись, девку выгнуло дугой, она страшно захрипела, задергалась.

- … хотя с другой стороны, такая вонь и мертвого поднимет, - закончил Макарин.

Бабка сзади радостно заворковала.

- Смотри-ка, не соврал дед, - сказал Плехан. – Ну, слава Богу.

Иринья хлопала ресницами, переводя взгляд с Плехана на Макарина и обратно. Косматые грязные волосы торчали во все стороны, по подбородку стекала зеленая жижа. Вдруг бегающий полубезумный взгляд остановился и стал осмысленным, будто девка приняла наконец какое-то решение. Она резко села на шкурах, подобрав ноги.

- Лежи, лежи, - ласково прошептал Плехан, пытаясь снова ее уложить. – Тебе отдыхать нужно.

Иринья с невнятным клекотом оттолкнула его, бросилась к выходу, запуталась в складках занавески, упала. Ноги ее явно не держали. Только сейчас Макарин заметил, что девка одета в какую-то рваную дерюжную мешковину.

Плехан бросился ей на помощь, взял за локти.

- Куда ты, пропащая!

Иринья что-то попыталась ответить, но лишь сипло закряхтела. Снова оттолкнула Шубина, схватилась за ближайшую лавку, с трудом встала и поплелась к выходу судорожно хватая стены. Навалилась на дверь и выпала наружу.

Потом она долго сидела на траве у колодца, пытаясь дышать. Все стояли рядом с ней, полукругом, не зная, что делать, и просто ждали. Хадри – вытаращив глаза от непрошедшего изумления. Старуха – застыв на месте и еще более походя на деревянную статую, на которую зачем-то напялили одежду. Плехан – не отводя мягкого участливого взгляда, который на его грубом загорелом лице казался чужеродным.

Иринья сидела опустив голову и обхватив руками поджатые под себя ноги. На вид ей было лет восемнадцать, но точно определить было сложно. Простая северная девка, бледная и осунувшаяся с болезни. Спутанные космы на свету оказались пегими от грязи.

Наконец она подняла голову.

- Где… Где все? Что случилось?

Ее сиплый голос был еле слышен, и Макарин шагнул ближе.

- Мы это у тебя хотели узнать, - сказал он. – Что ты помнишь?