— Не щурьтесь, сколько раз вам говорить?

— Как минимум еще раз, — тут же ответила она. — Аль, не видела мои очки?

— Наверно, там, на столе, — сказала девчонка и выскочила из комнаты.

— А который час? — спросила Инна.

— А вы всегда засыпаете, закончив работу, урюхавшись в бисер носом?

— Урюхавшись? Прикольное словечко. Что означает?

— Я видел, как люди спали мордой в салате, но вот чтоб в бисере?! Алька полночи снимала пинцетом с вашего личика бусины и прочее.

— Да что вы! Вообще-то мордой в салате спят в хлам пьяные… мн… человекоподобные.

— Так вы на трезвую совсем не тянули!

— Но и пьяной не бываю! — тут же сказала Инна, поднимаясь с постели.

— Смотря сколько выпить!

— В прошлый раз это было две бутылки водки, сабля с коньяком, не знаю, сколько там, одна бутыль мартини, еще что-то, но увы и ах. Осталась в трезвом уме и в абсолютно твердой памяти. Честно говоря, не верю, когда люди говорят, что не помнят ничего после пьянки. Как так? Я же помню! Даже всегда сама домой прихожу.

— А хотелось бы, чтоб на чужой спине?

Инна покачала головой, поцокав языком:

— Вот вы всё на сестру жалуетесь, а она без стука никогда в комнату не войдет. Вы же стоите, глазеете на меня, хотя я, так сказать в неглиже! Не стыдно?

— А вам? — парировал Вадим, усмехнувшись.

— Ни стыда, ни совести, — вынесла гостья вердикт.

— Он к тебе пристает?

— А должен? — хором спросили Инна и Вадим и уставились друг на друга.

— Где очки?