– Не знаю, милорд. С каждым надо разговаривать отдельно. Кто-то захочет, кто-то нет. Наш народ очень гордый. Попасть в рабство не считается позором, а переход в другой дом, где присутствуют люди и орки, для них может быть неприемлемым. Но если выкупить моих соотечественников и разрешить им вернуться в свои дома, это было бы хорошим делом и было бы оценено по достоинству.

– По достоинству? – удивленно переспросил я. – Почему сами дома в таком случае не спасают своих подданных?

– Не принято, – пожал плечами эльфар. – Традиции, милорд. Если ты попал в рабство, значит, прогневил судьбу. Но если тебя спас инородец, значит, ты в глазах судьбы обрел милость, а на инородца его боги положили свою печать. Мы, снежные эльфары, не верим в ваших богов, в Отца орков и в деревья лесных эльфаров, но мы верим, что есть судьба. К каждому она может быть милостива или наоборот. А кто такие смертные, чтобы спорить с судьбой? Вот так думают мои соотечественники, милорд.

– Понятно, – кивнул я. – Значит, если я освобожу снежных эльфаров и отпущу, мне зачтется как проводнику божьей воли. И какие выгоды я могу из этого извлечь?

– Благорасположение тех домов, чьи родственники вернутся.

– Уже немало. Значит, начнем собирать твоих соотечественников. Теперь по поводу долга чести. Я готов помогать его исполнить, Гради-ил.

Снежный эльфар поднялся и поклонился.

– Я принимаю вашу помощь, милорд.

Ганга подозрительно на нас посмотрела:

– Какой еще долг чести? Разве у нас не посольская миссия?

– Ну почти, – улыбнулся я. – Заодно авгиевы конюшни вычистим.

– Какие еще конюшни?

– Ну это так говорится, – отмахнулся я. – Решим попутно несколько отложенных дел.

– Я участвую?

– Скорее нет, чем да. Это тайные операции, а ты дипломатическое лицо нашей миссии.

– Опять сбежишь?

– Нет.

Ганга успокоилась.

– Теперь по поводу места нашего обитания в Снежных горах. Нам выделят северную часть гор. Там, где Высокий хребет. Вот на нем мы и будем строить свою базу.

Гради-ил помолчал, обдумывая сказанное, затем покачал головой: