– Многие живут сражениями прошлой войны. Хотя на примере Бурской можно и нужно проводить реформы. Проблемы… – в последний момент она удержалась от слова болезнь, – у нас одинаковые.

– Алике, – мягко начал Николай, – пойми, армия не такая простая, как тебе кажется.

– Но посмотри, что у корпуса рационально используется всё. Деньги, люди… – зачастила она, заметив, как муж решил что-то сказать. – Да, я знаю, ты скажешь, что их не в пример меньше. Но если честно, то почему в армии и флоте не собираются принимать их методики? Гонор? А какова цена невежества? – Она покачала головой. Николай лишь вздохнул, идиотом он не был и отлично знал о подковёрной борьбе за трон. Хотя закон о престолонаследии Павла I не допускал двойных толкований, он прекрасно помнил воцарение отца. Тогда хватало желающих усадить на трон маленького Гогу. Часть из них, носящие весьма громкие фамилии, до сих пор жива, а молодая поросль вполне может попробовать переписать генеалогическое древо, объявив его ветвь высохшей. Единственная надежда, что супруга всё-таки беременна наследником. Тогда да, его род продолжит царствовать. Внезапный приступ боли заставил его чуть скривиться. – Николя, что с тобой? – Жена, уронив бумаги на пол, оказалась рядом.

– Ничего страшного, – через силу улыбнулся он в ответ. – Просто чуть прихватило. Продолжай. – Увидев на её лице виноватое выражение, покачал головой: – Мне действительно интересно.

– Тогда не пугай меня так, – с наигранной строгостью произнесла она. – Представляешь… – Далее был монолог, в котором переплелись и нежелание генералов учиться, и жадность этого несносного янки Максима, и гордость собой, как она поставила на место этого хама. И не меньшая гордость за её нового протеже. – Вот так. И заметь, он согласился производить у нас новейшее охотничье ружьё.

– Да? – Пострелять Николай любил, особенно ему нравились новинки оружейного рынка.

– Полковник Дроздов… Ты его помнишь? Сказал, что Винчестер и Ремингтон так и не смогли довести «до ума» эту схему. А у Браунинга она удалась на славу.

– Хм… – При всей своей жутковатой славе, Дроздов был технически образован. И просто так комплименты отвешивать никому бы не стал. Недаром сейчас одна из самых популярных моделей пистолета носит в Европе неофициальное название «русский жандармский». – Интересно, когда его выделывать начнут? – Тут он понял, что совершил ошибку.

Александра вновь вывалила на него целый водопад новостей и претензий. И едва она замолчала, чтобы перевести дух, он не замедлил вклиниться:

– Алике, если ты считаешь нужным, помоги. – И, чуть усмехнувшись (настроение поднялось, что ни говори), решил пошутить: – Ты только суфражисткой не стань. А то дядю вместо зонтика попытаешься прикладом огреть.

– Николя, как ты мог… – Её лицо стало надменно оскорблённым, но спустя мгновение она весело рассмеялась и, словно девочка, показала ему язык. – Я, конечно, жила в Британии, но к этим дурам отношение иметь не хочу.

Спустя три года именно творение Браунинга составит основу спешно сформированных полковых пулемётных команд. Хорошо освоенные в производстве, они массово пойдут в армию, постепенно вытеснив детище Хайрама Максима. И на второй год войны пулемёт Браунинга будет принят официально на вооружение русской армии. Не осталась в стороне и «окопная метёлка», как её метко окрестили сибирские стрелки. В тесноте она зарекомендовала себя наилучшим образом. А сам Мозес за счёт лавинообразных одномоментных отчислений сменил Североамериканский континент на Евразию…

Меня возня с творением Браунинга коснулась через месяц, когда императрица, плюнув на генералов из ГАУ, просто выделила для меня энную сумму. М-да, нет, то, что проблемы будут, я не сомневался – у нас с господами офицерами долгий и весьма затяжной конфликт. Но когда начинается откровенный саботаж… тут расклад меняется кардинально. Не последнюю роль в этом сыграл и старый му… пардон, князь Владимир Александрович. Смерть сына подействовала на него угнетающе, и он слёг. Если честно, то, по мне, лучше бы он и не вставал. Александра, воспользовавшись моментом, отправила его в отпуск по болезни, а «тяжёлую» ношу командовать Гвардией и Петербургским округом возложила на Николая Николаевича, временно. Победу, естественно, одержал более молодой Ник Ник, что не прибавило любви к англичанке (так в открытую стал её называть этот неудачник), вдобавок Бориска по пьянке вякнул, что пора её отправить обратно в Альбион. На это царица мягко попеняла папашке, в результате чего сыночек не пил целую неделю.

Сам князь, надо отдать ему должное, не только любил вкусно поесть, но и с головой дружил. В результате казённые заводы отказались поставлять мне стволы под каким-то благовидным предлогом. Пришлось самому, вспомнив молодость, заказывать оборудование во Втором рейхе. Заодно, плюнув, договорился с Мозесом перевести чертежи в метрическую систему. Злобный оскал капитализма – просто в Европе была именно метрическая система мер, и Россия со своими линиями и точками в неё элементарно не вписывалась. Вспомнив о старом хрыче (с большим удовольствием послал бы его на… в общем, далеко), пригласил его поучаствовать в этом увлекательном мероприятии. Не знаю, как и с кем говорил, но всё же он притащил в клюве весьма круглую сумму. Так что за выпуск продукции я стал чуточку спокоен.

Занимаясь производством, не забывал и об основном поле деятельности. Согласно донесениям заграничных сотрудников, Охранное отделение в кои-то веки снизошло до нас, сообщив о создании боевой организации эсеров. Отлично помня её кровавую славу, я резко озаботился своей охраной. Нет, это не трусость, за эти годы я часто сталкивался с фанатиками, готовыми ценой собственной жизни убить человека, которому был вынесен смертный приговор. Не менее пристально отслеживалась обстановка в гвардейских полках. Володьку хоть и отстранили, но сторонников у него, оставшихся на высоких должностях, хватало. И кто знает, переворот-то вполне возможен, грохнут Мишкина и Колю – и привет закону Павла I.

Есть и олигархи местного разлива, кои тоже хотят править сами, не оглядываясь ни на кого. Да-да, это я и Гучкова & Кº имею в виду. Сей хлюст умудрился попасть в плен к бриттам в Трансваале, но был отпущен под честное слово. Ну, это так, к слову, а вот фабриканты, жертвующие на революцию… вернее, раскачивающие ситуацию, чтобы добиться для себя серьёзных преференций… А на революционеров что хочешь списать можно, прокатывало не раз, особенно при Судейкине, пока его самого не грохнули. При таком раскладе – Бориска на царстве, потому и трясём со всей деликатностью господ офицеров. А что вы удивляетесь? Пороки везде одинаковые: тут деньги хватил из кассы, тут проигрался в пух и прах, а отдавать нечего, здесь шулерство, тут… да мало ли на чём подловить можно? Вот и интересуемся теперь (мы же вам помогли, помогите и вы нам) атмосферой в полках.

– Вот что, – сидевший напротив меня Курт подобрался, словно хищник, учуявший опасность, – тихо и незаметно начинаем рассредоточивать батальон. Пушкарей с первой ротой поближе к Царскому Селу. Сапёров и вторую роту – в пригород, есть там один тихий и неприметный разъезд. Разведчики переодеваются в гражданку и распыляются. Третья рота остаётся здесь. Официально действие для предотвращения событий – седьмого сентября.

– Да, по этому поводу вопросов не возникнет, – согласился он. Ибо в данный момент Суоми трясли, что твою грушу.

К большому сожалению, Циллиакус сумел удрать в Швецию, которая отказалась выдать его в руки российской Фемиды. Обозлённая императорская фамилия буквально потребовала у Николая пристукнуть наглого финна. Николай Николаевич даже соизволил (явно старый фон Веддинг руку приложил) встретиться со мной. Вначале беседа шла на повышенных тонах, бравый кавалерист цедил слова через губу, будто разговаривал со своим крепостным. Пришлось показать зубы и сообщить, мол, «вам надо, вы и делайте», законы-то у нас какие, ась? Чай, уголовное уложение сии действия толкует однозначно. Намёк на то, что в случае осложнений все (то есть Фамилия) о выполнивших приказ офицерах и нижних чинах тут же забудут.

Тут он притормозил и уже конкретно поинтересовался, какого хрена? Мол, полковник, вы гуманизмом и прочими интеллигентскими бреднями не страдаете, так ещё раз повторю: какого?! Пришлось мягко просветить его насчёт кое-какого сотрудничества шведских и немецких промышленников, а также указать на работу спецслужб «трёх крун» против России. И указать, кто и как будет раздувать международный скандал. Николай Николаевич перспективой неприятностей проникся и скрипя зубами признал, что пока, именно ПОКА, резать сего чухонца не надо. Зато после того, как я рассказал о пристрастии сего господина к мореплаванию – он таскал на своей яхте свои же отпечатанные в Швеции газеты, – появившаяся на лице великого князя улыбка даже меня заставила поёжиться. Век хоть и был просвещённый и даже XX, но при желании мы мигом скатывались в Средневековье, да Кирилл был сукин сын, но их сукин сын. В конце нашего разговора он пригласил меня на координацию усилий «для вырывания скверны», поразившую Финляндию. Наша вторая встреча была на редкость плодотворна, и господа офицеры хоть и кривились, глядя на наши мундиры, но больше себе ничего не позволяли. Просто сунулись, не проведя разведки, не уточнив, что за зверь такой эта партия активного сопротивления. Ну и врезали нам финны, чего уж там. Хорошо так кровушкой умылись, это я, ознакомившись с числом потерь, орал таким отборным матом, что заставил уважать себя даже старого кавалериста. На словесную взбучку от жандарма офицеры краснели, пыхтели, но молчали.