В большинстве музыкальных произведений, которые мы слушаем, редко бывают такие простые ритмы. Определенное расположение нот — гамма — может говорить о музыке определенной культуры, стиля, и то же делает и определенное сочетание ритмов. Пусть большинство из нас не сумеет с ходу воспроизвести сложный латиноамериканский ритм, но мы сразу же узнаем его, когда услышим, и определим, что он именно из латиноамериканской музыки, а не из китайской, арабской, индийской или русской. Когда мы располагаем ритмы в последовательностях нот различной длительности и силы, мы определяем метр и задаем темп.

Темп — это общая скорость музыкального произведения, то есть то, насколько быстрым или медленным оно кажется. Если вы притопываете или щелкаете пальцами в такт музыке, то темп произведения напрямую связан с частотой этих движений. Если представить, что песня — живое существо, то темп можно соотнести с его походкой или пульсом — это своего рода сердцебиение. Словом такт обозначают основную единицу измерения музыкального произведения. В такте могут быть сильные и слабые доли. Чаще всего мы притопываем, хлопаем в ладоши или щелкаем пальцами на какую-то долю. Кто-то делает это дважды за один такт, то есть на каждую половину такта, потому что у разных людей разные механизмы нейронной обработки звука, а также разное музыкальное образование, опыт взаимодействия с музыкой, да и понимаем мы музыкальное произведение тоже по-разному. Даже профессиональные музыканты могут не соглашаться друг с другом в вопросе, как часто нужно притопывать под одну и ту же песню. Зато у них всегда одинаковое понимание основной скорости произведения, называемой темпом. Различия состоят только в том, на сколько частей этот темп делить.

В песне «Straight Up» («Скажи мне прямо») Полы Абдул и «Back in Black» («Снова в черном») группы AC/DC темп равен 96 долям, или ударам, в минуту. Если вы двигаетесь под песню «Straight Up» или «Back in Black», то, вполне вероятно, вы делаете 96 или, возможно, 48 шагов в минуту, но никак не 58 или 69. В начале песни «Back in Black» слышно, как барабанщик намеренно четко отбивает темп на хай-хэте — точно 96 долей в минуту. У песни «Walk This Way» («Иди сюда!») группы Aerosmith темп 112, у «Billie Jean» («Билли Джин») Майкла Джексона — 116, а у «Hotel California» («Отель „Калифорния“») группы Eagles — 75 ударов в минуту.

У двух песен может быть одинаковый темп, ощущающийся по-разному. В «Back in Black» барабанщик ударяет по тарелке дважды за одну долю (это ноты с длительностью в 1/8), а басист играет простой синкопированный ритм[6], совпадающий с ритмом гитары. В песне «Straight Up» происходит так много всего, что это трудно описать словами. На ударных исполняется сложный нерегулярный рисунок из ударов длительностью в 1/16, но не непрерывно — тот самый «воздух» между ударами как раз и придает музыке оттенок фанка и хип-хопа. Бас играет такую же сложную и синкопированную мелодическую линию, которая иногда совпадает с барабанной партией, а иногда заполняет паузы между ударами. В правом динамике (или правом наушнике) мы слышим единственный инструмент, играющий на каждую долю, под названием «афуче», или «кабаса», напоминающий по звучанию шорох наждачной бумаги или перестук бобов внутри высушенной тыквы. Исполнение наиболее важного ритма легким инструментом с высоким звучанием — инновационная ритмическая техника, которая переворачивает с ног на голову обычные ритмические условности. В это время синтезаторы, гитара и особые перкуссионные эффекты резко выходят из ритма и снова возвращаются к нему, время от времени подчеркивая определенные доли для усиления волнения. Поскольку трудно предсказать или запомнить все эти ритмы, песня привлекает многих и многих слушателей.

Темп служит главным фактором в передаче эмоций. Песни с быстрым темпом обычно считаются радостными, а с медленным — грустными. Конечно, это чрезмерное упрощение, но оно работает в поразительно широком диапазоне обстоятельств в разных культурах на протяжении всей жизни человека. Большинство из нас замечательно запоминает темпы. В эксперименте, который мы с Перри Куком опубликовали в 1996 году, мы попросили людей спеть по памяти свои любимые песни из поп- и рок-музыки. Нам было интересно узнать, насколько точно они воспроизведут темп оригинальных записей. За единицу измерения мы взяли отклонения в темпе, которые может определить на слух среднестатистический человек. Они составили 4 %. Другими словами, если у песни темп 100 долей в минуту и он меняется в интервале между 96 и 100 долями в минуту, то большинство людей, даже профессиональных музыкантов, этого изменения не заметят (за исключением барабанщиков: по роду деятельности они более чувствительны к темпу, чем остальные музыканты, потому что как раз отвечают за то, чтобы он был ровным в отсутствие дирижера). Основная масса людей в нашем исследовании — не музыканты — исполнили песни с отклонением в пределах 4 % от оригинального темпа.

Вероятно, отвечают за такую поразительную точность нейроны в нашем мозжечке, где находится система хронометража нашей повседневной жизни — она синхронизируется с музыкой, которую мы слышим. Следовательно, мозжечок каким-то образом может сохранять «настройки» этой синхронизации, а потом вспоминать их, когда мы исполняем песню по памяти. Таким образом, когда мы поем, то ориентируемся на воспоминание о предыдущем исполнении песни. Базальные ядра, которые Джеральд Эдельман назвал «органами последовательности», почти наверняка тоже участвуют в формировании ритма, темпа и метра.

Понятие о метре относится к ритмическому рисунку долей, или размеру. Обычно, когда мы притопываем или хлопаем в ладоши в такт музыке, одни доли звучат сильнее, чем другие. Кажется, что исполнители играют какие-то доли громче и тяжелее. Более громкая, сильная доля кажется главной, за ней идут другие, слабые доли, которые кажутся второстепенными, а потом снова идет сильная и т. д. Во всех известных нам музыкальных системах есть рисунки расположения сильных и слабых долей. В западной музыке наиболее распространенный из них состоит из одной сильной доли и трех слабых: СИЛЬНАЯ — слабая — слабая — слабая, СИЛЬНАЯ — слабая — слабая — слабая. Обычно третья доля из четырех в одном такте звучит сильнее, чем вторая и четвертая. Существует иерархия долей, согласно которой первая получается самой сильной, за ней идет третья, потом вторая и четвертая. Несколько реже встречается ритм, при котором сильной будет одна доля из трех. Это ритм вальса: СИЛЬНАЯ — слабая — слабая, СИЛЬНАЯ — слабая — слабая. Считаем мы доли таким образом, чтобы подчеркнуть сильную: РАЗ — два — три — четыре, РАЗ — два — три — четыре или РАЗ — два — три, РАЗ — два — три.

Конечно, музыка была бы скучна, если б мы располагали всего этими двумя ритмами, а ноты приходились на каждую долю. Для большей напряженности можно вообще оставить только ритм. Вспомните песню «Twinkle, Twinkle Little Star» («Сияй, сияй, звездочка»). Ноты звучат не на каждую долю:

Детский стишок, написанный на эту же мелодию, «Ba Ba Black Sheep» («Бе-бе, черная овечка»), делит ритм на части. Простой ритм «РАЗ — два — три — четыре» можно поделить на более мелкие, более интересные части:

Обратите внимание, что каждый слог во фразе have you any звучит в два раза короче, чем слоги ba ba black. Четвертные ноты разделили пополам, и считать мы можем так:

В песне «Jailhouse Rock» («Тюремный рок»), которую исполнил Элвис Пресли, а написали два выдающихся композитора, Джерри Лейбер и Майк Столлер, сильная доля приходится на первую ноту, которую поет Элвис, а затем на каждую четвертую:

Слова не всегда точно совпадают с долями. В песне «Jailhouse Rock» первый слог слова began звучит перед сильной долей, а второй приходится на сильную. В большинстве детских и простых народных песен вроде «Ba Ba Black Sheep» или «Frère Jacques» («Братец Жак») такого не бывает. Этот стихотворный прием особенно удачно используется в «Jailhouse Rock», потому что ударение в began падает на второй слог. Если разделить одно слово на две строки, как здесь, это придаст песне еще больше движения.

В западной музыке у длительностей есть традиционные названия, как и у музыкальных интервалов. Интервал чистой квинты — понятие относительное. Его можно отсчитать от любой ноты и сыграть вторую ноту либо на семь полутонов выше, либо на семь полутонов ниже — между ними будет чистая квинта. Один такт представляет собой некое целое и обычно делится на четыре четвертные доли независимо от темпа (то есть от того, насколько музыка быстрая — при темпе в 60 долей в секунду, как в «Траурном марше», каждая четвертная доля длится одну секунду, поэтому целый такт составляет четыре секунды). Нота с длительностью в половину такта вполне логично называется половинной, а если ее поделить пополам еще раз, получатся две четвертные ноты. В большинстве музыкальных произведений популярной и народной музыки четвертная нота является основной долей — на четыре доли в такте, о которых я уже говорил, как раз приходятся четыре четвертные ноты. Про такие песни можно сказать, что они написаны в размере 4/4: по числителю дроби видно, что песня организована в группы по четыре ноты, а по знаменателю мы понимаем, что основная длительность в ней — четвертная нота. В нотной записи эти группы по четыре четвертные ноты называются тактами. В одном такте в размере 4/4 будет четыре доли, на каждую из которых приходится четвертная нота. Это не значит, что четвертная — единственная верная длительность в такте. В нем могут встречаться ноты и паузы (то есть отсутствие нот) любой длительности. Размер 4/4 нужен для того, чтобы было удобно считать доли.

У песни «Ba Ba Black Sheep» («Бе-бе, черная овечка») в первом такте четыре четвертные ноты, а во втором — восьмые ноты (которые вдвое короче четвертных) и четвертная пауза. Я использовал символ | для обозначения четвертной ноты, а символ ⌊ для обозначения восьмой. Пробелы между слогами я расставил пропорционально тому, как долго они тянутся:

На схеме видно, что восьмые ноты звучат в два раза короче, чем четвертные.

Песня Бадди Холли «That’ll Be the Day» («Это будет день») начинается с затакта. Затем идет сильная доля, а после нее сильной оказывается каждая четвертая, прямо как в «Jailhouse Rock»:

Well THAT’ll be the day (пауза) when YOU say good-bye-yes; THAT’ll be the day (пауза) when YOU make me cry-hi; you SAY you gonna leave (пауза) you KNOW it’s a lie ’cause THAT’ll be the day-ay — AY when I die.

Обратите внимание, как, подобно Элвису, Холли делит одно слово на две строки (day). Большинство людей воспринимают такт как четыре доли, начиная с первой сильной доли, и притопывают четыре раза за такт. Вот здесь все слова, выделенные заглавными буквами, приходятся на сильную долю, а жирным шрифтом помечены места, в которых мы притопываем.

Well THAT’ll be the day (пауза) when YOU say good-bye-yes; THAT’ll be the day (пауза) when YOU make me cry-hi; you SAY you gonna leave (пауза) you KNOW it’s a lie ’cause THAT’ll be the day-ay — AY when I die.

Если вы прислушаетесь к словам песни и обратите внимание на то, как они ложатся на доли, вы заметите, что топаете ровно в середине некоторых долей. Первое слово say во второй строке начинается до того, как вы опустите ногу, — скорее всего, в начале этого слова вы только приподняли ее перед тем, как топнуть, а опустите как раз в середине слова. Так же обстоит дело и с yes в той же строке. Когда на первую долю такта идет восьмая, а после нее четверть и снова восьмая, это называется синкопой. Понятие синкопы очень важное, оно связано с ожиданиями и в конечном счете с эмоциональным воздействием песни. Синкопа словно застает нас врасплох и добавляет волнения.

Как и многие композиции, песню «That’ll Be the Day» («Это будет день») некоторые люди воспринимают в половинном размере. И они не делают ошибки — это еще одна ее верная интерпретация. За то же время они притопывают в два раза реже, чем другие: один раз на сильную долю, а потом только на третью.

На самом деле песня начинается со слова well, которое идет перед сильной долей, — такой прием называется затактом. Холли пропевает слова «Well, you» в затакте перед куплетом, а потом мы снова ловим ритм, начиная с сильной доли: