Внезапно, задрожав всем телом, она упала на песок и разрыдалась.

Потом Миртс долго утешала ее, обнимая за плечи, гладя по волосам. Казалось, сочувствуя, вампиресса позабыла о собственном горе, о несбывшемся пророчестве… Гиллард стоял у окаменевшего озера и чувствовал себя виноватым. Миральда поднялась и, приблизившись, осторожно обняла его за плечи.

– Мой Гиллард. Я только хочу сказать, что буду любить тебя, кем бы ты ни был. Но – помни, помни о том, кем был! Иначе – от тебя не останется ничего, кроме пустой скорлупы.

… Близился рассвет. Они втроем сидели на берегу Поющего озера и смотрели на отражения гаснущих звезд в гладкой поверхности камня.

– Так что все-таки случилось? – наконец поинтересовалась Миртс, – вам удалось допросить магистра? Надеюсь, ты не оставила его в живых?

– Удалось, – вздохнула Миральда, – и среди живых его тоже более нет. Он… наконец обрел тот покой, о котором так мечтал.

– Мы едва пережили то, что произошло, – шепнула вампиресса, – надеюсь, численность орды порядком уменьшилась…

– Они все распались в пыль, – в черных глазах ночницы плыла неизбывная печаль, – мир очистился. Все… началось опять, так и не завершившись. И нам больше ничего не остается, как отдать прошлое прошлому. Начинается новая эра для всего поднебесья.

– А как же дэйлор? – не удержался Гиллард, – значит, пророчество не сбылось?

– Я не знаю, – просто ответила мать. И осторожно, стараясь не причинить боли, погладила по обгоревшей щеке.

Миртс колебалась. Было видно, как ей хочется задать всего один вопрос, и как она не решается… Миральда опередила ее.

– На самом деле, не я должна была говорить сейчас с вами. Очищение было невозможно без жертвы, и этой жертвой хотела стать я, ночница, которая должна была отправиться в сады Хаттара много лет тому назад.

– Но ты здесь… – Миртс задумчиво рисовала на песке круги. Затем подняла глаза на Миральду, – я понимаю, что это значит, дорогая. Я поняла это в тот, самый первый миг, когда увидела этого человека. Наверное, ему хотелось, чтобы ты еще раз повидала Гилларда.

Ночница отвернулась. Затем протянула:

– Ночь заканчивается. Нам больше нечего здесь делать.

Она поднялась и, не говоря более ни слова, медленно пошла прочь. К елям, что спускались к озеру. Миртс пожала плечами.

– Пойдем, Гил?

– Пойдем.

Он еще раз окинул взглядом застывшее озеро; глухая, смертельная тоска оплела это место, стремясь овладеть каждым, кто оказывался у последнего пристанища маленького народа.

«Отдать прошлое прошлому», – подумал Гиллард, – «она, как всегда, права…»