– Я все время вспоминаю всякое… точно не знаю… кажется, со мной случилось что-то плохое, но я не помню, что именно. Я вытеснила это из памяти.
Она ничего не говорит. Приходится спросить напрямую.
– Почему Дейзи исчезла на самом деле?
И снова молчание.
– Это все из-за меня? Из-за какого-то моего поступка? Что-то серьезное я бы наверняка вспомнила. Пожалуйста, помогите мне найти ее.
Она вздыхает и вскидывает на меня горящие глаза. Ее взгляд прожигает меня насквозь, до самого нутра.
– Я не могу.
– Почему?
– Не могу объяснить. Я просто… Не могу.
– Тогда хотя бы не говорите никому больше, ладно? – прошу я. – Про то, кто я такая. Никто не должен знать.
Некоторое время она внимательно смотрит на меня, потом ее лицо смягчается.
– Не скажу. Обещаю.
Я благодарю ее и поднимаюсь на ноги. Я думала, она мне поможет, но теперь знаю, что она не в силах. И никто не в силах. Я утираю слезы. Остается рассчитывать только на себя.
50
Блафф-хаус полностью погружен в темноту, как и несколько часов назад, когда я уходила. Трейлер потушили; пожарные, которых я вызвала анонимно, судя по всему, уже уехали. Улицы пустынны, вокруг «Корабля» безлюдно и тихо. Лишь размытые пятна фонарей слабо светятся в темноте.
Я должна это сделать. Я не могу пройти по Слейт-роуд, низко опустив голову, сесть в машину, на развилке повернуть налево, а не направо и гнать всю дорогу до дома, выжав до упора педаль газа. К утру я уже была бы в своей квартирке, с мирно посапывающей соседкой и горой немытой посуды в раковине. Я не могу вернуться без фильма, хотя теперь даже фильм не имеет значения. Я должна выяснить правду. Разорвать порочный круг.
Снова идет снег. Снежинки танцуют в воздухе и тают, не успев приземлиться на мои волосы и лицо. Я запрокидываю голову, смотрю на облака, и кажется, они несутся мне навстречу – или я мчусь сквозь них прямо в космос. Я чувствую ее взгляд, она внимательно наблюдает за мной. Она знает, что я здесь.
Негромко стучу в дверь. На языке крутится заранее заготовленное извинение. Я умолю ее рассказать мне правду о том, что произошло, позволить мне все исправить. Я готова сделать все, что она скажет.
Но дверь никто не открывает, и я стучу снова, и снова, и снова, пока не понимаю, что открывать она не собирается. Тогда я разворачиваюсь и осторожно подхожу к краю обрыва, растерянная и сбитая с толку. Там я устраиваюсь на большом валуне и сижу, глядя на море, как будто волны могут подсказать, что делать.
В кармане вибрирует телефон. Это Гэвин.