— За нами скоро придут, — встрепенулся вдруг Марон.

А мы с Тиной недоуменно на него посмотрели и потребовали подробностей. Поскольку уж в чем-чем, а в предсказаниях наш друг не силен от слова «совсем». Даже я лучше на чаинках гадаю!

— Прислушайтесь, — фыркнул друг.

В коридоре действительно что-то происходило. И, судя по накалу страстей, либо обыск на предмет непристойных картинок (было такое у нас в Академии), либо ценные указания раздают!

И раз никто не кричит и не плачет, расставаясь с самым дорогим, значит все-таки второе.

Мы, все трое, увеличили софу и сели рядком, не сводя глаз с двери.

— Как думаете, хоть кто-нибудь в этом дворце умеет стучать в дверь? — с интересом спросила я.

— Мы это узнаем, — улыбнулась Тина, — через три, два…

Дверь распахнулась и в комнату вошла драконья жрица.

— Один, — досчитала подруга. — Никто не умеет, что весьма печально.

— Хр-р-р-р-р! Уар-ра, — согласился с ней Гамильтон.

— Вы привели мужчину? — оторопела леди Илзерран, и поспешно прикрыла дверь, чтобы никто больше не услышал моего компаньона.

— Я здесь с самого начала, — обиделся Марон.

— Она про Гамильтона, — пояснила ему Тина.

— Такая маленькая собака издает столько шума? — поразилась жрица.

Уточнять, что мой пес не потерял связь со своим миром и может куда больше, чем иные компаньоны я не стала. Лишняя информация, абсолютно лишняя.

— Завтра на рассвете вас ждет Испытание Невинности.

Леди Илзерран честно пыталась быть пафосной, но повторенная в дцатый раз фраза явно набила ей оскомину.

— А если простыми словами? — спросила я.

— Выйдете наружу босая и в белом платье, без украшений и с распущенными волосами, — драконья жрица чуть улыбнулась, — там, в присутствии Правителя и его семьи вы будете проверены на соответствие высокому званию…