— Только это и есть настоящая жизнь. Ведь пока ты что-то делаешь, пусть и боишься, но делаешь, ты живёшь, остановилась — сразу умерла. Нет, не физически, хотя и такое возможно, если остановиться на проезжей части, например, — она засмеялась хриплым смехом. — Я про твоё внутреннее состояние, про движение энергии в твоём теле.
— Как-то это всё странно, — задумалась Юля. Слова Симоны не укладывались в голове и казались бредом. Как можно считать нормальной жизнь в страхе? Такая нагрузка на нервную систему. Лучше пребывать в комфорте и стараться избегать волнений.
Но возражать соседке Юля не стала. Она просидела в гостях около часа. Говорили о душном июле, запахе краски в подъезде, который никак не выветривается, хотя дом заселили уже два года назад, о соседях, делающих ремонт. Было в Симоне что-то чарующее, Юля ловила каждое слово и пропускала через себя.
К себе в квартиру она вернулась ближе к полуночи. Легла на диван, но сразу уснуть не получилось. Слишком была полна впечатлений от нового знакомства. У Симоны оказалось другое восприятие жизни. Она — словно инопланетянка. Спокойная, как водная гладь в штиль, и такая же глубокая.
Для каждой встречи своё время. Это сейчас Юлю тянет к Симоне, а случись познакомиться год назад, она не стала бы общаться. Раньше Юля вообще избегала всего странного, не вписывающегося в привычный уклад жизни. Потому что всего этого боялась. Боялась выйти за границы привычного, объяснимого, доступного. Она научилась прятаться в свою «норку» и не высовывать нос, как премудрый пескарь в сказке.
А Симона утверждает, что бояться — это нормально, что по-другому и быть не может. И нет в страхе ничего уникального, все люди чего-то боятся.
14
Все последующие дни слова соседки не выходили у Юли из головы и настолько проникли в мозг, что она посмотрела на предыдущую жизнь другими глазами. На что она могла решиться, если бы знала, что страх перемен — это не особенности характера, а постоянный спутник всех, кто движется вперёд к цели? Юля поняла, что точно не стала бы работать в компании отца. Она устроилась бы на другую работу, но боялась, что не справится, а под покровительством отца ей не грозило ни увольнение, ни даже выговор.
Может, стоит сейчас решиться на такой шаг?
Работа юристом ей никогда не нравилась. Компания обанкротилась. Самое время начать всё сначала.
Но чем больше Юля об этом думала, тем отчётливее понимала, что не может уволиться. Свою трусость она оправдывала возникшими денежными затруднениями. Сейчас, когда надо каждый месяц платить за аренду квартиры и обеспечивать себя, не время для смены работы. Вот выйдет из отпуска, осмотрится и тогда примет решение. В офис ни разу не звонила. Не звонила, но сильно волновалась: а вдруг и выходить уже некуда? Нет компании «ТехСтройГруп». Успокаивала себя тем, что, когда компания перестанет существовать, её, как и всех остальных сотрудников, поставят в известность.
Настал понедельник, Юля облачилась в свой серый костюм и отправилась в офис. Не на машине, а на метро. Совсем не страшно.
Обычно после отпуска ещё должно пройти время, чтобы организм включился в рабочий процесс. Но сейчас нервы у Юли были на пределе, отчего она чувствовала возбуждение. Это совсем другие ощущения, когда приходишь в офис с намерением работать. Работа за деньги приобретает смысл. Юле даже захотелось совершить трудовой подвиг, не то чтобы глобальный, а так, небольшой — задержаться на часок или прийти раньше всех и просмотреть документы в тишине пустого кабинета. Мелькнула мысль, что без давящего авторитета отца у неё получится построить карьеру.
Нет.
Это вряд ли.
Привычное и родное. Лифт, холл, коридор и вот кабинет. Не так уж тут и плохо, если не придираться. Юля соскучилась по общению. Она зашла в кабинет.
— Юлечка, ты? — удивилась Тамара Ильинична.
— Да. Вы, наверно, успели меня забыть. А я вот, вышла из отпуска.
— Из отпуска? — эхом повторила Лерочка. — А мы думали… — она осеклась и замолчала.
— А вы думали, я пропала, как и мой отец?