Тот хотел встать, но ноги почему-то предательски подкосились.

Ну и что мне с ним делать? Конечно, убивать я его не стану, все же он наш, советский человек, да еще и фронтовик. Но проучить как следует, чтобы думал наперед, как, что и кому болтать, необходимо!

Разговор был долгим, аж минут на пятнадцать, но, кажется, председатель проникся. Да вот только все было зря…

Я даже выйти из дома не успел. Черт, были ведь мысли, что уж больно легко со всем сказанным соглашался председатель. Но выводов я не сделал.

– Руки вверх, не двигаться. На землю! – приказы были двусмысленными, но четкими; человек, что их отдавал, привык это делать.

– Вы уж определитесь как-нибудь, не двигаться, руки вверх или лечь? – решил схохмить я. Не подумал… Удар прилетел откуда-то сбоку, наверняка по стене стояли, даже не видел и кто.

– Молчать! На землю, иначе стреляем!

Ого, какие они резкие и дерзкие.

– Да ложусь, ложусь! – ответил я и растянулся на грязной земле.

Шмон происходил быстро и тихо. Больше не били, но и не заморачивались с деликатностью. Пару раз пихнули по ногам, чтобы раздвинул. Неприятно прошлись лапами даже между этих самых ног, чего они там искали? Фыркнул на это, бить не стали, но шмон быстро прекратился.

– Пустой, товарищ майор, только бумаги и деньги, – услышал я.

– Хорошо. Зови сюда председателя.

– Есть! – шмонавший быстро убежал, а я лежал и посматривал в одну сторону, крутить башкой не стал.

– Этот? – спросил тот, которого «обозвали» майором, у вышедшего из дома председателя.

– Он. Товарищ майор, как вы и сказали, пришел, угрожал…

– Дурак ты, председатель, – сплюнул я, – я не угрожал, а объяснил! Разницу-то хоть понимаешь?

– Молчи, наговорился уже! – рыкнул майор, и один из солдат пнул меня ногой.

– А тебе я ноги сломаю, если еще раз пнешь! – спокойно сказал я, обратившись к бившему меня солдату. Точнее, я уже разглядел, менту, а не солдату.

– Чего? – взревел тот и замахнулся вновь ногой, решив, наверное, меня как мяч лягнуть.

– Степаненко, уймись, хватит, у тебя еще будет возможность, если он не угомонится, – осадил ретивого мента майор. Тот задержал ногу в последний момент, но все же пихнул меня легонько. Майор умен, что-то подозревает обо мне, видимо, не дав рядовому меня отделать.