– А как быть с уже написанным? – вдруг пришло в голову мне. В этот момент на стол упало что-то темное.

– Эх вы, раздолбаи! – выдохнул с усмешкой Малой. На столе лежал блокнот журналиста, тот самый, в который он записывал интервью.

– Малой, он живой? – только и спросил Серега.

– А чего с ним сделается? Я просто мимо прошел, когда он у лифта стоял, опираясь на стену, ноженьки плохо держали его. Я ему помог не упасть, ну и заодно воспользовался случаем.

– Молодец. Давайте уже ужинать, завтра день тяжелый. Яша, все на вас с Саней.

– Конечно, Гарри, обижаешь!

А в блокноте, кстати, много интересного было. Этот хлыщ явно на разведку пашет. Это вообще был не блокнот журналиста, а самый настоящий дневник наблюдений. И вот что мне не понравилось, так это наблюдения за какими-то военными Союза. Надо бы передать куда следует, попрошу парней, подкинут аккуратно, только о себе записи удалю.

Утро было тяжелым, почему-то вставать вообще не хотелось. Погода, что ли, так влияет? Собрались неохотно, но все же после плотного завтрака, кофе в ресторане Интуриста был отличным, мы на разных машинах выехали по своим делам.

Основная работа по отвлечению спецслужб была на наших евреях. Нам же предстояло уйти из-под наблюдения и, сменив слегка внешность с помощью одежды и легкого грима, свалить в Белоруссию. Документы у нас были отличные, в нашей фирме веников не вяжут, хрен кто придерется. Ксивы госслужащих делать не хотели, обычные паспорта, права, так, рядовых людей, но, подумав, все же сделали и комплект каждому сотрудников милиции. Не хотели, но мало ли. Сложность была в том, что не могли решить, к какой стране себя приписать. Действовать-то будем и в Белоруссии, и в Москве, да мало ли где еще придется. Добираться будем всей кодлой, пришлось помудрить немного, чтобы легенда вышла надежной. Но ксивы не светили.

Еще на Кубе, когда Серега ставил задачу нашим людям в Союзе, он просил что-нибудь придумать для такого случая. Вот ребятки нам и подсказали, что надо косить под бригаду строителей, которая якобы направляется в Брест, Лиду или Волковыск на стройку. Так и поступили. Одежду, грим и прочее необходимое нам так же приготовили. Прикольно выглядим, кстати. Все в кепках, в широких штанищах и сапогах, конечно. Изнеженные хорошей обувью ножки сначала даже взбунтовались, буквально у всех заболели уже через час, но быстро привыкли.

Или наблюдения со стороны органов внутренних дел не было, или они очень хорошо прячутся. Сколько мы ни проверялись, никого обнаружить не смогли. Да и этот писака Майлз говорил между делом, что работать здесь стало легче, нет такой, как при Сталине, опеки. Через пару часов блужданий по Москве просто рассыпались в разные стороны, назначив место встречи на Белорусском вокзале.

Серега у нас был за старшего. Он вид имеет более внушительный и представительный, что ли. На вокзале было спокойно, даже документы никто не проверял, и мы успокоились. Поезд подадут только вечером, около семи часов, а на дворе полдень. Рассосавшись по вокзалу, мы попытались себя занять. Выходило с трудом. К двум часам дня я прочел две газеты, от строчки до строчки, и встал насущный вопрос, что делать дальше. Кто-то из ребят нашел себе компанию и сейчас дулся в карты на щелбаны. Играли средне так, чтобы в глаза не бросаться. Остальные были заняты кто чем мог.

Сходив в местный ресторан, вкусно пообедали и послушали живой оркестр из четырех музыкантов, но все же есть ходили, естественно, опять порознь. Затем каждый сходил в ближайший магазин и набрал продуктов. Чтобы в дороге не голодать, хоть и ехать не так и долго. Вскоре в карты играли уже две группы по четыре человека. Это хоть как-то скрасило время ожидания. К моменту подхода поезда я даже поспать успел.

А вот поезд принес классные впечатления. Вагоны были если и не новыми, то очень ухоженными. Проводница, в виде приятной женщины средних лет, была вежлива и тактична. Мы все свободно общались на родном языке, но старались быть аккуратными в этом отношении. Долгая жизнь на Западе сказывается на акценте, хотя я вроде и не заметил ничего в разговоре своих друзей, а старался.

Чай из граненых стаканов в ажурных подстаканниках вновь заставил улыбнуться. Их будут использовать, наверное, еще лет пятьдесят, может, чуть меньше. Они и дальше будут, но уже не эти, там новодел будет, совсем не то. На ночь выдали белье, чистое, накрахмаленное. Уснули быстро, сказывалось переутомление у всех, а я так и просто себя «выключил».

В Минск прибыли в ожидании найти восстанавливающийся после войны город, а увидели абсолютно новый, чистый и отстроенный город – столицу братской республики. Следов войны нет и в помине, красота!

– Как дальше? – спросил Серега на вокзале.

– Да так и поедем, – пожал плечами я, – на автобус сядем, ходит ведь, наверное. Так-то бы машину нам, хоть грузовичок какой было бы хорошо, но… Нет его, в общем.

– Пойду узнаю, где автостанция да как до границы доехать, – махнул рукой Яхон.

– Ага, ты там, на вокзале, так и скажи, до границы! Границы с кем? Польши-то теперь нет, ближайшая с чехами. Нам до Волковыска надо, так и спроси.