Александр только молча кивнул и в самом деле, опять они "как муха в самолете" пролетели. Когда собрали воедино пеструю мозаику всех добытых сведений, то возникло впечатление, что вместо Бонапарта в ВИП-ложе оттягивается по полной программе какой-то совершенно левый его земляк-корсиканец, лишь отдаленно внешне смахивающий на императора. Появляется дублер Бони всегда уже после начала представления, а уходит незадолго до конца, скромный он такой… да. На время перемещений "императора" двери из всех остальных лож, галерки и зрительного зала охрана запирает, так что в лицо этого так называемого "Наполеона" никто и близко не видел уже добрых полгода. В полутьме же Оперы разобрать, что за деятель расселся на императорском месте невозможно, настолько освещение плохое, да и видна из зала лишь его макушка. Становиться понятным и почему женский пол так усиленно ограждают от Самого. Пусти их только и через час весь Париж будет извещен, что "царь ненастоящий"!
– Да там поди и не капрал Робо подсадной уткой старается, а кто-то из дальней родни корсиканской нашего хрена. У них ведь как у цыган – детей ровно тараканов не счесть по всем углам. Не из близких явно молодец, те на королевства давно пристроены. До жирного казенного пирога не допускают его, вот и пирует он на халяву из буфета театрального. – под конец сказал Фигнер, подведя итог раздумьям.
Сашке только и осталось – согласиться с доводами командира, Парижская Опера отпадает целиком и полностью. Пусть и дальше тот корсиканский парнишка пялит глаза на столичных девиц и уплетает устрицы и прочую снедь, да и хорошему вину должное отдает… живи амиго и наслаждайся, пуля из ТТ тебя минует. Сразу камень с души неподъемный скатился как с горы лавина, теперь его легкомысленной "ночной подружке" ничто не угрожает, не придется ей участвовать в предстоящем покушении на Бони, ни прямо ни косвенно.
Какие еще варианты остались – да совсем немного, до сих пор не рассматривали только официальную резиденцию императора. Дворец Tuileries, или Тюильри, если на "великом и могучем".
– Ну что братец, придется нам теперь похоже черепицу ломать? – намекнул Фигнер на "новый объект разработки".
В свое время на месте дворца была небольшая мануфактура, маленькая фабрика по выделки стройматериалов, отсюда и название. Построил же само здание известный французский архитектор Philibert Delorme в начале 17-го века.
Центральный корпус, плюс два флигеля, плюс еще какие-то мелки постройки – в принципе не много. Но в отличие от Оперы, здесь у "руссо туристо" нет ни малейшего представления о том, что там внутри находиться. В период подготовки они просмотрели все материалы по Парижу и его окрестностям, какие только нашлись в бункере у Сосновки, в дополнение к тем данным, что Фигнер добыл самостоятельно или через различных посредников. Ничего нет, ни единой бумажки… в ХХ-ом веке дворца не существует, сожгли во время Коммуны и теперь на его месте разбит одноименный парк. Не сохранилось в архивах никаких документов, а на сведения от эмигрантов-французов надежда плохая. Здание с историей, да еще с какой богатой, "Черепица" пережила кучу королей, а после них еще и представительные органы Первой республики – Учредительное собрание, Конвент и Совет пятисот – пока последний не переехал в 1798 году в Бурбонский дворец. И каждый раз новый владелец менял планировку и перестраивал все внутри по своему вкусу. Довелось резиденции монархов и услышать гром пушек – брали один раз Тюильри парижане штурмом, как в России Зимний дворец в 1917-ом. Причем в отличие от Питера, людей положили тогда немало, швейцарская гвардия последнего Людовика патронов не жалела и дралась до конца, там их всех и перебили. Мир хижинам, война дворцам – в Париже этот лозунг впервые обрел плоть и кровь.
Утро вечера мудренее, кое-как перекусив в винной лавке и запив нехитрую трапезу дешевым и слабым алкоголем, друзья-товарищи "отбились", еще один день в столице Франции отработан и… впустую, снова их постигла неудача.
С первыми лучами солнца Фигнер потащил Сашку в самый центр Парижа, куда ранее они и носа не совали. С точки зрения гостя столицы первой империи – маршрут очень даже привлекательный, но они с Самойловичем не туристы, а террористы. Маленькая такая разница в пару-тройку букв, а как все сразу меняется.
Еще до дворца они не дошли, но стало им ясно, что похоже и тут – "дело дохлое".
– Нам отсюда не уйти после акции, вертолет нужен, или по подземной канализации придется пробираться… – к такому заключению пришел Александр, увидев сколько военных и полицейских постов и патрулей оберегают походы к "логову зверя".
К многочисленным стражам в мундирах, надо добавить еще и "ряженных" в штатском, что встречались почти на каждом шагу. Последних с головой выдавали стандартные верноподданные "казенные рожи", да и гражданская одежда на многих сидела как на корове седло. Один такой "как бы простой горожанин" проявил определенное внимание к парочке клошаров и неотступно следовал за ними по пятам, едва потом от него избавились. Фигнер уже даже прикидывал, как и где этого настырного филера резать, но обошлось в этот раз без применения оружия. Они быстро проскочили через парочку проходных дворов, затем смешались с толпой парижан возле стихийного "блошиного рынка", и все – о неуклюжем и неумном "шпике" можно и забыть навсегда. Слава богу, и в это раз везение – от профессионала так легко бы не отделались, как от переодетого в цивильное платье солдата.
Если не принимать во внимание цели, ради которой поход в Тюильри и был затеян, то посмотреть там было на что. Триумфальная арка, символизирующая нагибание Бонапартом "всея Европы", смена дворцового караула – целый парад в миниатюре, и вообще место для праздной прогулки прекрасное, если бы только не идиотский "хвост" в пяти шагах за спиной.
Было бы в запасе у них не два-три месяца, а несколько лет, то тогда и на "Черепицу" замахнуться по силам, а так выходит лишь бесполезная трата драгоценного времени. К обеду экскурсию пришлось прекратить, смысла в дальнейших изысканиях в центре города не было никакого.
Что теперь… придется Фигнеру вспомнить зачем собственно дали ему в помощь Сашку и о карабине Шарпса с оптическим прицелом, что ждет своего часа в тайнике. Пока они вместе мотались по Франции кое-какими скудными сведениями о раннем этапе подготовки покушения на Бони начальник все же поделился с напарником… в Париж нижнего чина загнал как ни странно – его величество Случай. По первоначальным планам военного министра в качестве второго члена боевой группы должен был дебютировать Лунин, да тот самый, его современники считали одним из лучших стрелков в лейб-гвардии. "Гостю из будущего" у военного министра, генерала-лейтенанта Барклая-де-Толли ни малейших оснований доверять не было. Михаил Богданович полагал, что уроженцу века ХХ-го далекая Франция может оказаться даже ближе по духу, чем вроде бы родная Россия. Почти угадал генерал, надо отдать ему должное… если и ошибся он, то совсем немного, недооценил лишь языковой барьер, преодолеть который Сашка с ходу не смог.
В данном конкретном случае в пользу нижнего чина сработал даже не принцип: лучшее – враг хорошего, а скорее трагедия в Сосновке, только так военному министру и удалось привлечь Александра к делу "спасения России от Антихриста".
Но это уже история… теперь же надо кровь из носу, но найти позицию, место откуда снайпер мог бы прицельным выстрелом поразить главу первой империи. И вот тут только Сашка понял, как он тогда "пролетел" в 1807-ом году, какой великолепный шанс был упущен в той войне. Одно дело ползти в камуфляже через луг к временной ставке Бонапарта на берегу Алле-Алой, там особых препятствий вроде бы и не было и совсем другое – охотиться на императора в Париже. Жозеф Фуше, гений он или нет, но дело свое знал хорошо… меры безопасности введенные министром полиции подошли бы с некоторыми оговорками и для ХХ-го столетия. Вряд ли французы всерьез опасались снайпера, не тот век, скорее они ждали повторения "адской машины" Кадудаля или может быть обычного нападения. Однако неприятный факт – подойти к Наполеону даже на выстрел из карабина стало практически невозможно. На тех же немногих официальных мероприятиях, где присутствие главы государства обязательно, Бонапарта подменял дублер. Времена когда первого консула можно было застать на на улице или в театре давно канули в лету, вандейцы и прочие радетели "за бога и короля" уже успели отметиться – было несколько неудачных покушений на Бонапарта и сделаны соответствующие выводы.
Гостям из России остается лишь ловить "красного зверя" в его естественных местах обитания, безвылазно сидеть в резиденции Наполеон не может. Полным ходом идет подготовка к большой войне, а значит император время от времени должен появляться в генеральном штабе, в ключевых министерствах и лишь изредка – в войсках. На капрала Робо такие важные функции не повесить, роль дублера – говорить послам и прочим деятелям "дежурные" комплименты да и только. На взгляд дилетанта легче всего взять Бони в полевых условиях, в момент когда он будет инспектировать войска, но это простота, что хуже воровства. Наши террористы не имеют никакой поддержки извне, никто им информацию о передвижениях и прочих намерениях императора не поставляет, надежда только на собственные силы. И если в Париже хоть как-то можно прикинуть и сделать вывод когда и в каком министерстве император на неделе появится, то за его пределами – "темный лес".
Чего тут сложного, одеть чужой офицерский мундир, саблю на портупее через плечо и вперед, вроде бы и удостоверения личности пока не в ходу, какие проблемы? Александр так сперва и предложил, но ему быстро разъяснили, что и почем… Такой прием хорош для кино или авантюрного романа, но в жизни все намного печальнее. В реальной истории Александр Самойлович Фигнер неоднократно использовал такой "подлый" трюк. Один раз он сумел до такой степени вкрасться в доверие коменданта Данцингской крепости, генерала Раппа, что тот послал его к Наполеону с важными депешами, которые, конечно, попали в русскую главную квартиру. Да вот только вероятность разоблачения даже на войне, где правит бал тот еще бардак, очень уж высока до неприличия. На шесть удачных попыток проникновения во вражеский стан у Фигнера приходятся два провала, когда его разоблачили и лишь невероятное везение позволило разведчику выкрутиться. Но то война, а в мирное время будет пятьдесят на пятьдесят, и то в самом идеальном случае. Неприятельская армия – не та среда куда можно легко внедриться, это вам не под личиной пролетария шататься в обносках по Парижу, там да – свобода, даже и знание языка не требуется. Впрочем, следует заметить, что и общения с профессионалами сыска от полиции "руссо туристо" в ходе своей миссии тщательно избегали.
– Нет… коли не спалимся сразу, так продержимся неделю или две… слишком мало. – Фигнер быстро "погасил неуемные мечтания" у своего соратника, – Начнут расспрашивать, кто и как, откуда и где служил… Рано или поздно заподозрят подмену. И как угадать, в какой полк или дивизию Он приедет?