Лайнус снова приложился, но уже о борт. В плече хрустнуло, да как больно! До рефлекторного крика!

Ящик вырвался из ладони и принялся колотиться об рамы Жука. Дикий грохот наполнил уши, даже зубы заболели и в глазах поплыло. Через силу Лайнус протянул здоровую руку к раме, вцепился в нее и буквально выволок себя наружу.

Горячий песок ударил по плечу… Твою же мать, опять по левому!

Скрючившись и пытаясь ладонью зажать боль в распоротом, а то и сломанном плече, Лайнус с третьей попытки поднялся.

Грохот все не унимался. Шакал с остервенением мотал неожиданным намордником, колотя металлом по металлу и с каждой секундой все больше свирепея от грохота, для его чутких ушей он должен казаться бесконечной чередой взрывов.

Ну, ничего. Сейчас он успокоится.

Лайнус протянул ладонь к бедру и сжал пальцы.

А потом разжал и выругался, проклиная себя, свою забывчивость и весь город с его запретами на ношение оружия.

Грохот смолк. Лайнус медленно поднял глаза. Шакал, наконец, освободился от металлического подарка и сверлил взглядом врага, свисая с борта багги. Филейная часть мутанта висела как трофей на стене неправильного охотника.

И это так смешно, что Лайнус не удержался и хихикнул.

Будто среагировав на звук, шакал заскреб задними лапами по борту и снова начал дергаться, но уже в обратную сторону.

Смеяться резко расхотелось. Потому что вот теперь шансов нет. Даже бежать нет смысла — все равно догонит и убьет. Единственная разница между местами смерти — в наличии или отсутствии одуряющего запаха топлива.

Топлива?!

Лайнус метнулся к бензобаку. Схватив полузаправленную зажигалку прямо с горстью песка, он что было сил рванул прочь от джипа, ежесекундно оглядываясь на почти выбравшегося шакала. Десять метров, пятнадцать… Как назло насквозь просушенная земля под ногами сменилась песком, скорость резко упала. Снова взгляд через плечо — мутанту осталось всего ничего. Тридцать метров…

Все.

Или ничего.

Лайнус остановился, из-под ног взметнулась туча песка. Развернувшись лицом к машине, принялся лихорадочно накручивать колесико зажигалки. Хруст — посыпался тонкий, перемолотый песок. Хруст — еще порция. Да сколько его там еще?! Хруст. О да, давай! Чирк, чирк… Неужели кремень стерся?! Чирк… Ну!

Ну!

— Ну, давай! — взвыл Лайнус, ударил зажигалку о ладонь и снова чиркнул колесиком. И наконец-то, в ту секунду, когда шакал кулем повалился на песок, над дырчатой ветрозащитой победным знаменем затрепыхался длинный язык пламени.

Шакал яростно взглянул на человека, подобрал конечности и медленно начал подниматься. Так же медленно и так же неотрывно глядя хищнику в глаза, Лайнус поднял над плечом пылающую зажигалку. Зверь напрягся для мощного, уже точно последнего для жертвы, прыжка, и тогда Лайнус метнул зажигалку в торчащий из бензобака халат.