— Господи, ну о чем ты говоришь? Какую информацию? Вы же все слышали! — Нина постаралась изобразить возмущение.
— Торич знает эту твою Офелию?
— Видел однажды. Ему известно, что мы с ней какое-то время дружили. Раньше работали вместе, но потом она ушла в частную фирму, а я не захотела. И не жалею. Ей на новом месте так тяжко пришлось, что она совсем разболелась, похудела сильно…
— Ладно, хватит болтать. — Ираида вдруг резко встала и показала рукой на дверь. — Отсюда пора убираться. Ночевать с Татьяной будете в другом месте.
— Почему?.. — растерялась Нина.
— На всякий случай. Мало ли что? Вдруг твой Ярослав догадается. Да и вообще не привыкла я к чужим квартирам. Всякие могут быть посетители, неожиданные звонки. У себя мне будет спокойнее. Береженого, как говорится… Мальчики, укладывайте больную! — приказала она парням.
Нина увидела, что крепыши и Ульян облачаются в белые медицинские халаты. Итак, все оказалось бесполезным — ее зашифрованная информация, понятливость Ярослава. Он ничего не успеет сделать. Через несколько минут здесь никого не будет.
— Ну, чего стоишь столбом? — обратилась к ней Ираида. — Они — медицинская бригада, а мы с тобой — родственницы больной, будем сопровождать ее в больницу. Понятно? Иди, забирай свою сумку. Можешь кой-какие Танины шмотки прихватить… на первое время.
Нина направилась вслед за парнями в спальню, на ходу сообразив, что надо бы оставить в Таниной квартире хоть какую-нибудь вещицу, по которой Ярослав мог бы догадаться, что Нина действительно здесь была. Но как сделать это незаметно? И что оставить? В прихожей Нина мельком взглянула на свое отражение в зеркале. Она была одета в строго-элегантный бежевый костюм: пиджак и узкая юбка выше колен. Ни броши, ни шарфика, ни заколки в волосах — ничего, что можно было бы незаметно обронить. Нина сунула руку в карман пиджака, нащупала там носовой платок. Что же, сгодится и это. Возможно, Ярослав найдет его и узнает.
Сумка все так же лежала в спальне на кресле, куда ее бросил Ульян. Взяв ее в руки, Нина почувствовала, что сумка как будто потяжелела. В первую секунду Нина хотела уже щелкнуть замком и проверить содержимое, но тут взгляд ее упал на Таню, которую в это время парни укладывали на носилки. Нина едва сдержала изумление, когда вдруг Таня из-под руки «медбрата» посмотрела на нее ясными осмысленными глазами, слегка нахмурив брови и скосив зрачки в сторону сумки. Это длилось не больше двух-трех секунд. Затем Таня снова опустила веки, и голова ее бессильно упала.
Вошедший в спальню Ульян помог парням вынести носилки с Таней в прихожую. Пока все трое были к ней спиной, Нина успела быстро заглянуть в сумку. Там между зонтиком и косметичкой был уложен включенный на запись маленький диктофон. Вздрогнув, Нина захлопнула сумку и прижала ее к себе. Значит, каким-то образом Тане удалось сохранить ясную голову, когда все считали, что она «в отключке». Что же, недаром Татьяна была подругой истинного журналиста. Молодчина. Она в первую очередь подумала об уликах, о доказательствах. Жаль, что весь основной разговор с Ираидой состоялся! Теперь надо как можно больше «выжать» из нее в оставшееся время.
В прихожей Нина тронула Ираиду за плечо и спросила: — И сколько же я буду у вас в плену? Ты сказала, пока не закроют дело. Но ведь это долго.
— Почему? Без твоих показаний дело закроют очень быстро. Ты ведь единственный свидетель.
— В убийстве Игоря — действительно. Но ведь следствие ведется и по убийству Черкашина. Мне что же, придется ждать, когда и оно закончится? Нет, так я не согласна.
— Успокойся. Там еще меньше доказательств, чем здесь.
— Кирилл найдет и доказательства, и свидетелей, — заявила Нина тоном простодушной убежденности, стараясь спровоцировать собеседницу.
Ее расчет удался. Ираида, окинув Нину презрительным взглядом с ног до головы, процедила сквозь зубы:
— И в кого ты пошла, такая блаженная? Неужели не понимаешь, что с хозяевами жизни бороться бесполезно? Это не под силу даже таким… гм, оперным уполномоченным, как Кирилл.
— Так вы с Олегом — хозяева жизни? — спросила Нина.
Ираида взглянула на нее как на пустое место: