— Убедилась, что Татьяна жива, теперь пойдем, — Ираида тут же подтолкнула Нину к двери и увела ее из спальни в комнату.

— Чем вы накололи Таню? — продолжала допытываться Нина.

— А кто сказал, что мы ее кололи? — Ираида прищурила глаза. — Это ты так думаешь. А у нас с Ульяном иная версия. Садись, поговорим. — Она кивнула Нине на диван, сама уселась в кресло напротив. — Так вот, эта особа давно уже балуется наркотиками. Возможно, она сама их и не употребляет, но продает помаленьку. Она, ведь, кажется, в аптеке работает? Эти ребята, — Ираида повела головой в сторону крепышей, — покупали у нее. В последний раз Татьяна их здорово надула, и они решили ей втолковать, что и к чему. Накачали ее наркотиками и хотели изнасиловать. Слава Богу, мы с Ульяном помешали. Кстати, Ульян — врач-венеролог, а эти ребята — его давние пациенты.

— И чего вы добиваетесь, обливая грязью Татьяну? — нетерпеливо спросила Нина, стараясь держать себя в руках. — Все равно я не поверю ни одному вашему слову.

— Это твое дело. Но те, кому надо, поверят. Наша легенда про Таню ничуть не хуже той, которую ты рассказала об Олеге.

— Я говорила правду. Твой Олег — преступник!

Ираида ухмыльнулась:

— Ты говорила правду? Ту правду, которой тебя снабдили Шеремет и Торич? А чего ты там еще не договорила? Зачем собралась встретиться с Таней? Что ей хотела рассказать об Игоре?

— Просто я хотела чисто по-женски ее утешить, вот и все. Зря вы меня тут допрашиваете. Никаких сведений у меня нет. Только то, что я уже сказала в угрозыске.

— Успокойся, я ничего у тебя не пытаюсь выудить. Все равно ты — та птица, которая поет с чужого голоса. Нам ты нужна для другой цели. Так вот, слушай меня внимательно. — Ираида махнула рукой крепышам, и они вышли за дверь, а Ульян — на лоджию. — Слушай и запоминай. Завтра с утра поедешь в то самое здание, где была позавчера, войдешь в кабинет, который мы тебе укажем, и сделаешь заявление, что все твои предыдущие показания — ложь. И солгала по указке Кирилла Шеремета и своего так называемого мужа Ярослава Торича. Они заставили тебя оговорить Олега, потому что он им мешал. Ярославу не давал развить бурную деятельность, а Шеремету не отстегивал взяток. Впрочем, ты не знаешь подробностей, за что и почему они имели зуб на Олега. Эту мысль Олег сам разовьет в будущем. Твое же дело — сообщить, что путем шантажа и запугивания Шеремет и Торич заставили тебя рассказать то, чего ты не видела и о чем, естественно, даже понятия не имеешь. Ты испугалась, так как по собственному опыту знала, что Ярослав — мастер шантажа.

— Что?..

— Не притворяйся, девочка. Мы разведали, почему Торич вошел в вашу семью. Ведь Гаевой когда-то засудил его отца. Разве нет? Да и вообще, у твоего покойного отчима на совести было немало подобных делишек. Вот Ярослав этим и воспользовался, чтобы заставить его плясать под свою дудку. Разве не так?

Нину покоробил этот пренебрежительный тон. Что же, они изрядно покопались в прошлом ее семьи и теперь все факты трактуют к своей выгоде. Ираида не преминула назвать Василия Федоровича «отчимом».

Заметив, как Нина поморщилась и передернула плечами, собеседница продолжала тем же язвительным тоном:

— И еще расскажешь, что на тебя напали случайные подонки, которых ты видела впервые. А после удара по голове у тебя появились провалы в памяти. Вот Кирилл с Ярославом и внушили тебе, что нападение организовал Олег. И все остальное тоже они наплели. Итак, с одной стороны — угрозы, а с другой — внушаемость после травмы. Ты и поддалась, поехала с ними и оговорила Олега. Но теперь опомнилась и берешь свои слова обратно. При этом обвиняешь людей, заставивших тебя дать ложные показания. Тебе ясно?

— Кинокомедия да и только, — через силу усмехнулась Нина. — Ты что же, всерьез рассчитываешь заставить меня это сделать? По законам жанра мне остается ответить: «щас, разбежалась».

— А ты что, девочка, думаешь отшутиться, отделаться легким испугом? Мы зря бы не стали рисковать. Слишком большие ставки. Наша с тобой встреча была заранее обдумана. И у нас, к твоему сведению, существует немало способов заставить тебя сделать то, что требуется.

— Догадываюсь. Будете меня бить, пытать? Как раз достойные методы для такой элитной дамы, как Ираида Хустовская. — Нина окинула, собеседницу с ног до головы взглядом, в который постаралась вложить все свое презрение.

Ираида хмыкнула:

— Не ерничай, дуреха. Я знаю, что такие блаженные идеалистки, как ты, готовы жертвовать собой, но зато никогда не позволят, чтобы из-за них пострадали другие. А потому Татьяна останется нашей заложницей до тех пор, пока ты не дашь нужные показания. Ты ведь не хочешь, чтобы вдова невинно убиенного Игоря была зверски изнасилована этими недолеченными сифилитиками? — Она кивнула на дверь, за которой стояли крепыши.