Клим прикрыл глаза. Он и сам сейчас не знал, какого ответа на этот вопрос желает больше.

— Ты там сам-то ешь?

— Ага, меня Поля тоже кормит.

— Тоже по часам?

— Ну, пап…

— Точно в тебя… — прошептала Женя.

— Пап, а как мама? — спросил Макс.

— Нормально мама. Сейчас дам. А ты помнишь да, что все, что тебе может понадобиться, в нижнем ящике моего стола…

— Папа!

— Вот именно. И не желаю становиться дедушкой. Все, хватит сопеть. Даю маму.

Женька напряглась так, будто он ей не трубку передал, а как минимум гранату с выдернутой чекой.

— Привет, Макс, — выдохнула она.

— Привет, мам, — услышал Клим. Голос у Макса был виноватый. — Ты там как? Папа так сорвался, что я решил, с тобой что-то серьезное.

— Нет, все уже хорошо. Не волнуйся.

— Ага… Мам, я это… Я извиниться хотел… Прости, что наговорил всякого… Я не должен был.

Женькины пальцы, лежащие у Клим на груди, явно машинально смяли ткань его футболки.

— Все хорошо, — сказала Женя и тяжело сглотнула. — Я тоже перед тобой виновата. И ты многое сказал правильно.

— Злишься?

— Нет.

— Ты вернешься домой или останешься там?