– Эй! – крикнул он. – Кто-нибудь! Эй!

Он прижался к двери ухом, но ничего не услышал. Немного подождал, потом снова постучал и покричал. И опять тишина. Он постучал еще. Безрезультатно.

Тянулись часы, за ними дни. Единственным доносившимся извне звуком был металлический лязг, когда кто-то невидимый подавал в щель пищу. Олтмэн никак не мог определить, когда ее принесут в следующий раз, и засечь момент, как это происходит. Просто раздавался металлический лязг – и пища оказывалась на своем месте. Пустые контейнеры он складывал в углу, и постепенно их скопилась внушительная куча.

Олтмэну казалось, что он остался последним человеком на Земле. Он чувствовал, что сходит с ума.

Он все больше погружался в себя и все меньше интересовался тем, что происходит в окружающем мире.

Потом стали появляться мертвецы, один за другим приходили составить ему компанию. Все люди, в чьей смерти он видел свою вину, являлись, садились рядом и судили Олтмэна. Ада и Филд, Хендрикс и Хэммонд и другие, которых он не мог узнать… Были только он, его больная совесть и мертвецы.

А когда он в очередной раз пришел в себя, то обнаружил, что находится уже не в комнате-камере, а сидит в кресле за большим столом. Руки были пристегнуты к подлокотникам. Напротив сидели Маркофф и Стивенс.

– Привет, Олтмэн, – сказал Маркофф.

Он ничего не ответил. Было очень удивительно и почти невыносимо находиться в комнате вместе с живыми людьми. Он даже не мог поверить, что это происходит наяву.

– Олтмэн! – Стивенс щелкнул пальцами. – Эй, Олтмэн, мы здесь.

– Вас здесь нет. Это галлюцинации.

– Нет, – сказал Стивенс, – мы на самом деле здесь. Но даже если нас и нет, что будет плохого, если вы с нами побеседуете?

«Он прав, – вяло подумал Олтмэн. – Что в этом плохого?»

Но потом он вспомнил Хеннесси, который умер оттого, что прислушивался к галлюцинациям; Хендрикса, который умер оттого, что прислушивался к галлюцинациям; Аду, которая умерла оттого, что прислушивалась к галлюцинациям. И таких было много. На глаза навернулись слезы.

– Что это с ним? – спросил Маркофф.

– Мы его сломали, – ответил Стивенс. – Говорил же я, что вы слишком увлеклись. Олтмэн, мы настоящие. Как нам доказать?

– Вам это не удастся.

– Стивенс, ну сделайте же что-нибудь. Очень весело глядеть на него такого.

Стивенс нагнулся над столом и отвесил Олтмэну звонкую пощечину, потом еще одну. Олтмэн поднял руку и дотронулся до щеки.

– Почувствовали? – чуть насмешливо спросил Стивенс.