Глава 7

В квартире воцарилась гробовая тишина. Было слышно, как ходят настенные часы с кукушкой. Нахмурившись, я посмотрел на Степаныча. Тот уперся в меня взглядом своих выцветших, когда-то голубых глаз.

Марина затаила дыхание и бегала взглядом по всем, кто был в комнате. Слова Степаныча напугали ее не на шутку. Это было видно по легкой бледности на щеках девушки, по побелевшим губам и нервному взгляду.

— Так ли важно чью, Степаныч? — ответил я. — Если б ты увидел, как девчонку амбалы крутят, мимо бы прошел?

— Неразумно это, Витя, влазить в разборки авторитетов, — сказал Степаныч. — У нас и так проблем по горлышко, а теперь еще и она на нашу голову навязалась.

Женя бросил на Марину усталый почти безразличный взгляд. Ефим смотрел заинтересованно. Я не показал вида, что слова Степаныча произвели на меня впечатление.

— Какие еще разборки авторитетов? — спросил наконец Ефим.

— Перед нами стоит Марина Иосифовна Кулымова, — проговорил Степаныч безэмоционально. — Ее дед Марат Игоревич Кулымов по прозвищу Кулым. Он в Армавире еще с восьмидесятых годов ходит у братвы в почете. А отец ее — Иосиф Кулымов.

Кулымов? Знаю я эту фамилию. Знаю еще с прошлой моей жизни. Вспомнил я, что было тогда, в девяностые, связано с этой фамилией. Все газеты в ту зиму об этом писали, многие об этом судачили. Когда вспышка памяти прострелила мозг, я вдвойне убедился, что поступил сегодня правильно.

Смутно я припомнил ту историю, когда зимой девяносто третьего, одну девушку, внучку Армавирского авторитета, нашли в квартире мертвую. Тогда в следственном комитете постановили, что стала она жертвой конфликта между преступными группировками. А фамилия у нее и была Кулымова. Редкая, как услышишь — сразу вспоминается.

Все переглянулись. Марина опустила взгляд, ссутулила и обняла собственные плечи.

— А Иосиф Кулымов мразь и подонок, каких поискать, — продолжал Степаныч, совершенно не смущаясь Марины.

Сначала я подумал, что девушка обидится на такие слова Степаныча, но она только помрачнела. Казалось, все в комнате ждали, как же она ответит.

— Что ж, — грустно вздохнула Марина. — Соглашусь с вами. Но родителей, к сожалению, не выбирают. Вот и я не выбирала такого отца.

Степаныч, который сначала относился к девушке с явным холодом, казалось, даже едва улыбнулся ее словам. Посмотрел он теперь на Марину как-то теплее. А может быть, мне все это только показалось.

— А вы откуда меня знаете? — Решилась Марина спросить у Степаныча.

— Я здесь много кого знаю, девочка.

— Может в разборки авторитетов влезать и неразумно, — ответил я. — Но кто б из нас мимо прошел, если бы увидел, как мрази какие-то девчонку крутят?

— Тут сложновато будет пройти, — скрестил руки на груди и согласно кивнул Женя.

— И верно. Я бы не прошел, — Степаныч сцепил кисти толстых, но крепких своих рук спереди, на объемном животе. Потом уставился на девчонку. — Ну да что ж уже поделать? Уже влезли. Теперь нужно до конца дожимать. Как-то выкручиваться.