— Так-так, — напрягся Мкртичан.
— Он считал, что я увожу у него «невесту», которая, по факту, даже не была его невестой.
Следователь одарил меня невероятно холодным и совершенно недоверчивым взглядом. Понятно было, что он не верит ни единому моему слову.
— Вот значит как? И по этой причине он нанял против тебя этого странного киллера-клофелинщика, а потом еще и заявился с обрезом к тебе домой?
— Да.
— Ну ладно, Летов. Просто подпишись под своими показаниями, — наконец пробурчал он недовольно.
Я принял из рук следователя тетрадный лист в клеточку, вчитался в плохо разборчивый, размашистый почерк Мкртичана.
— Тут написано, я избил Сизова.
— Ну. А ты разве не избил? — Хмыкнул следак.
— Пришлось. Но прежде он нанял киллера, чтобы убить меня, а потом хотел пристрелить из обреза. Побои Сизов получил в ходе борьбы. Вернее, самообороны.
— Про киллера там написано, — заметил Мкртичан.
— А про обрез нет, — возразил я. — Перепишите, пожалуйста.
Мкртичан вздохнул, принял и порвал лист.
— Тогда давай заново.
— Давайте.
После, он принялся с обреченным видом записывать мои показания по новой.
— Может, давайте я? Я быстрее, — предложил я.
Армянин снова холодно посмотрел на меня.
— Ну, давай. Подписаться только не забудь. И число поставить. А потом свободен. Вызовем тебя, если понадобишься.
Пожав плечами, я взялся за ручку и принялся писать.