Я испуганно подскочила. Со стороны леса, со спины капитана, приближался темный мужской силуэт.
Ессенский проворно закрыл меня собой, и поднял на гостя пистолет.
– Дочка… – человек шагнул ближе, и лунный свет озарил его лицо.
Я едва не потеряла сознание.
Кирилл опустил пистолет.
– Петр Николаевич,– не скрывая облегчения, произнес он.
– Аннушка, доченька! – отец обошел капитана, даже не взглянув на него, и крепко меня обнял.
Я прижалась к отцу, с трудом соображая, что происходит. Чувство эйфории охватило меня. Отец найден, мытарства окончены…
Я расплакалась, не стесняясь своих чувств.
Отец гладил мои волосы, терпеливо ожидая, когда поток иссякнет. Я взяла себя в руки.
Лицо. Родное лицо ввергло меня в состояние ошибочного счастья и мнимой победы. Но реальность была такова, что мы по-прежнему на краю света, нас все еще преследуют, и Татьяну не вернуть…
– Папа,… где ты был все это время? И твоя рана… ты себя хорошо чувствуешь?
Отец кинул острый взгляд в сторону Кирилла, и не посчитал нужным ответить на мой вопрос.
– Объясни-ка мне дочка, – обманчиво тихо начал он.
– Да, папа?
– Что ты делаешь здесь, с этим убийцей? Наедине? В кромешной темноте?!
Я удивленно взглянула на Ессенского, потом на отца.
– Папа, Кирилл никого не убивал, ты же знаешь…
– Этот подлый предатель… наша жизнь сломана из-за него! Думаешь, он имеет право тискать тебя, у всех на глазах?!
Я не узнавала своего отца. Что он такое говорит?