Я сопоставляю свои чувства со страхами и понимаю, что единственное, чего я боюсь, это того, что Матео снова разобьет мне сердце.

— Господи, — бормочет он. — Я бы никогда не причинил тебе боль.

Звук, который вырывается из моей груди, наполовину смех, наполовину плач.

— Тогда от чего я пыталась исцелиться весь последний год?

Он отворачивается от меня, делает два шага, затем поворачивается обратно.

— Я проделал весь этот путь, чтобы кое-что сказать тебе, и если мне придется сделать это здесь, то хорошо. — Он приближается, и я не чувствую желания отступить. На самом деле, я бы предпочла уткнуться лицом ему в грудь и позволить ему обнять меня.

Я покачиваюсь на ногах, сопротивляясь этому желанию.

Он прищуривается на меня.

— Ты пьяна?

— Вовсе нет. — Любой кайф, который у меня был, я вытанцевала несколько часов назад. Но у меня гудят ноги, болят мышцы, а присутствие Матео вызывает головокружение.

Его взгляд не отрывается от меня.

— Я собираюсь тебе кое-что сказать, но мне нужно знать, что ты в правильном расположении духа, чтобы выслушать меня.

У меня внезапно пересохло во рту, и мне, наверное, следовало бы присесть. Я прохожу мимо него к своей двери и открываю ее ключом. Чувствую, как парень останавливается в дверях, и мне интересно, что он, должно быть, думает о моей крошечной итальянской лачуге. Считает ли он ее причудливой и очаровательной, как я, или сейчас жалеет, что мы не остались снаружи. Я оставляю обувь у двери, вешаю кардиган и направляюсь на кухню, чтобы открыть двери во внутренний дворик.

— Хочешь воды? — Я наливаю себе в стакан и выпиваю, ожидая его ответа. — Я бы предложила вина, но я все выпила.

— Нет, спасибо, — говорит он рассеянно.

Я поворачиваюсь, чтобы встретиться с ним взглядом, но слова застревают у меня в горле.

Матео стоит перед маленькими встроенными книжными полками возле моей кровати. В руке у него фоторамка, его брови сведены вместе, парень решительно сосредоточен на снимке. Легким движением руки он ставит рамку на место и берет следующую.

Все мое тело согревается, несмотря на прохладный воздух, проникающий через балконные двери. Он переводит взгляд на меня. Я отворачиваюсь. Облизываю губы.

— Что ты хотел мне сказать, Матео?

Он прочищает горло, и звук его приближающихся шагов заставляет меня приготовиться к чему-то, но я не уверена, к чему именно.