– Господи… – шепчу я.

Огонь охватывает шкаф целиком и добирается до дубового сундука. Из пластиковых кармашков фотоальбомов вырываются сине-зеленые завитки безжалостного пламени, а над ними вьется едкий дым.

– Нет! – кричу я, бросаясь к сундуку и падая на колени.

Спасти, спасти хотя бы один альбом! Невыносимый жар отгоняет меня назад. Вскочив на ноги, я беспомощно наблюдаю, как огонь пожирает самое дорогое: открытки от Флинна, фотографии матери, мои дневники, журналы… Целая жизнь сожжена за считаные секунды.

В комнате ревет пламя, скрежещут трескающиеся доски.

– Надо выбираться! – Фиона тащит меня за руку прочь.

К потолку поднимается горячее, темное облако дыма.

Воздух обжигает легкие, я прикрываю рот горлом свитера. Мы спешим к дверям, но там такое пекло, что не пройдешь, – рама превратилась в огненное, смертельно опасное кольцо.

Клубы дыма под потолком становятся гуще, мы пригибаемся к полу.

– Что теперь делать?! – В голосе сестры отчаяние.

Думай, думай… Я разворачиваюсь к разбитой стеклянной стене – единственный выход там.

– Помоги мне! – кричу я, хватая тяжелый дубовый стул с резными ножками.

Мы оттаскиваем его от письменного стола к стене и направляем ножки в стекло.

– На счет три! – командую я.

Размахнувшись, мы с силой бьем стулом в поврежденную середину, расширяя отверстие, второй раз, третий. Остальное я выбиваю ногой, осколки ссыпаются с джинсов на пол.

– Надо прыгать! – объявляю я сестре.

Под кабинетом выступает балкон спальни, однако добраться до него нелегко – придется одолеть зазор в несколько футов. Если ошибешься, упадешь на острые скалы.

– Нет, не могу! – чуть не плачет Фиона.

Я тащу ее за руку по хрустящему под ногами стеклу.

– Прыгаем по моей команде! Постарайся сильнее оттолкнуться! Хорошо?