– Никогда не слышал ничего абсурднее! – взревел Рамзи и всплеснул руками. Сесилии потребовалось все ее мужество, чтобы не отпрянуть и не втянуть голову в плечи. – Не раздражайте меня, мисс Тиг, – добавил судья.

– А то что?… – Сесилия швырнула грязный носовой платок к его ногам. – Как я могу быть уверена, что вы не имеете к этому отношения? Вы ведь упрямы, как стадо ослов! И вы ослеплены ненавистью. Кроме того… Вы же появились здесь сразу после взрыва. Так что не говорите, что просто проходили мимо.

– Но я действительно проходил мимо, – пробормотал Рамзи, еще больше помрачнев. – И знаете, одна из пропавших девочек была найдена в саду поместья, расположенного неподалеку отсюда. А то, что от нее осталось… Эта картина будет преследовать меня до конца моих дней.

Сесилия зажала рот ладонью, стараясь сдержать рыдания. Бедный ребенок!

Она часто вспоминала о пропавших девочках, после того как узнала о них днем раньше. Ее преследовала мысль, что их держали где‑то в подвале, под землей, испуганных и рыдающих. И это после того, что с ними сотворили…

– В саду? – прошептала Сесилия. – А чей сад?

– Лорда Лютера Кенуэя, графа Девлина. – Рамзи внимательно наблюдал за собеседницей, стараясь оценить ее реакцию. – Это имя вам что‑то говорит? Он один из ваших клиентов?

Сесилия отрицательно покачала головой. Она никак не могла справиться с охватившим ее ужасом.

– Могу только повторить: я понятия об этом не имею. И я не знаю, где Генриетта держала книги, в которые записывала имена своих клиентов. Мне известно только то, что Дженни с сегодняшнего дня завела новые. В них заполнена разве что страница, но вы можете ознакомиться, если хотите.

– А вам не кажется странным, что Катерину нашли так близко от вашего заведения?

Сесилия со вздохом пожала плечами.

– Сэр, могу сказать только одно: я не имею к этому никакого отношения.

– И вы ждете, что я вам поверю? – с язвительной усмешкой спросил Рамзи. – Источники богатства Генриетты были самые разные, далеко не только доходы с игорного дома. Я продолжаю думать, что она поставляла маленьких девочек богатым клиентам. Я не могу поверить, что вы об этом ничего не знали.

– Я бы никогда…

– Не хочу ничего слушать! – перебил судья. Он отвернулся и уставился на груду обломков. – Я переверну здесь каждый камень, перекопаю всю территорию. Если надо, полностью разрушу весь дом, но обязательно выясню, как он связан с пропавшими девочками.

– Я же говорю вам, здесь ничего нет! – Сесилия больше не могла сдерживаться. В самом деле сколько можно терпеть абсолютно беспочвенные обвинения! – Мне очень жаль пропавших девочек, и я готова вам помогать. Но у меня есть и другие проблемы, которых вы не желаете замечать. У меня здесь много женщин и девушек, которые тоже оказались в опасности. Вы это понимаете?! Сегодня погибли люди, многие получили ранения. И не только женщины, работавшие в игорном доме, но и белошвейки, телефонистки, сироты, вдовы. Всех женщин, которые находятся в этом доме, необходимо защитить – каждую! – несмотря на ваши ханжеские предрассудки!

Рамзи поморщился.

– Лучше быть ханжой, чем лжецом.

– Разве это не одно и то же? – пробурчала Сесилия.

Судья взглянул на нее сверху вниз и, презрительно кивнув, заявил: