Основной негатив, конечно, пал на «Seymour & Finch», фирму, которая до этого часто мелькала в новостях по схожим делам, оправдывая серьезных преступников Бостона. Говард Рэндалл был последней каплей, и единственным способом сохранения имиджа компании было переложить всю вину на кого-то одного.

– Ого, – ответила Эйвери. – Это так неожиданно. Я не знаю, что и сказать.

– Ничего не говори, – посоветовала Джейн. – Возьми время. Подумай об этом. Предложение довольно серьезное, Эйвери. Фирма зовет тебя. Сколько ты зарабатываешь сейчас? Шестьдесят пять? Или семьдесят? Разве так ты хочешь жить? У тебя есть дочь, о которой надо заботиться. Роуз? В конце концов, ты должна скучать по нашему шоппингу!

Значки долларов задели Эйвери за живое.

Она вообще не зарабатывала, сущие копейки по сравнению с тем, что получала будучи адвокатом. Впрочем, деньги не были ее основной проблемой. Колледж Роуз уже был оплачен и, по правде говоря, деньги уже были не нужны. Что сейчас имело значение, так это справедливость.

«Могла бы я получить ее, работая в «Seymour & Finch»? – думала она. – Нет. Меня бы заставили защищать очередного отброса общества, чтобы отработать свою зарплату и я так больше не могу».

Воспоминания о Говарде Рэндалле снова настигли Эйвери, а заодно и собственный, хорошо одетый образ, как бывало во времена работы адвокатом. Взгляд на свою новую квартиру позволил Эйвери понять, что было важнее – защита слабых и месть за погибших.

– Послушай, Джейн, – ответила она. – Я буду честна с тобой. Предложение просто потрясающее и я ценю это, но мне не нужно время, чтобы принять решение. Ответ – «нет».

– Тебе надо с этим переспать, как говорится, – засмеялась Джейн. – Поговори с семьей. Подумай, что тебе нужно. Я перезвоню через несколько дней. Говорю тебе, Эйвери, ты теряешь свое предназначение. Ты была лучшей из всех, кого я знаю, не считая меня, конечно, – снова посмеялась она. – Не волнуйся насчет Даниша. Он полностью согласен со мной. На все сто. Мы все хотим, чтобы ты вернулась.

Эйвери посмотрела на Роуз, которая подняла руки, как бы спрашивая: «Что происходит?»

«Ты сломала себе жизнь, работая в этой компании, – думала Эйвери. – Ты забыла о Роуз, игнорировала Джека, разрушила семью и, в результате, уничтожила саму себя. Сейчас же все вернулось. Не наступай на те же грабли. Сделай правильный выбор».

– Я скучаю по нашему шоппингу, Джейн. И по твоему боевому духу и агрессивному настрою, который шокировал абсолютно всех. Ты действительно уникальна, но это все, по чему я скучаю. Ответ все также отрицательный, но если ты захочешь пообедать вместе или улучшить мой гардероб детектива, я только за.

– Мне очень жаль слышать это, Эйвери. Хорошо! Бог знает, что если Эйвери приняла решение, то оно окончательное. Предложение остается в силе. Имей в виду, Эйвери. Если когда-нибудь ты захочешь вернуться, добро пожаловать.

– Спасибо, Джейн.

– Нет, Эйвери, спасибо тебе за все эти трудные годы в роли жертвы.

Эйвери повесила трубку.

– Ты только что просто взяла и отклонила предложение самой крупной фирмы Бостона? – спросила Роуз.

– Думаю, да.

– Тебе настолько нравится быть копом?

«Детективом, – подумала Эйвери. – Я – детектив. Это не совсем то, кем она себя представляла, будучи ребенком и даже уже взрослой. В молодости побег из Огайо от родителей был ее единственной целью. Юриспруденция дала ей это и даже больше. Однако, после дела Говарда Рэндалла, ей пришлось переосмыслить многое. Она поняла, что главным являлись отнюдь не деньги или слава, а справедливость. Став детективом, Эйвери занялась ее поисками, пытаясь исправить все в этом мире к лучшему. Она даже получила оружие.