Анна: Это от духоты. От духоты. Здесь душно.

Этингоф: Мне показалось вдруг, что мне опять пять лет и опять идет снег, а я грею тебя в своем кармане, и фонари вокруг горят вполнакала, готовые вот-вот погаснуть… А потом я услышал, как заиграла музыка… (Приподнимается). Ты слышишь? Слышишь?.. Мне кажется, она где-то совсем рядом.

Анна: Лежи, лежи…

Этингоф: Нет, нет, пора вставать… (Поднимаясь с дивана). Мне кажется, что-то произошло. Что-то странное, нелепое, невозможное. Похожее на Эйфелеву башню или пирамиду Хеопса… Где Он?

Анна: Не знаю.

Этингоф (идет к кладовке): Наверное, это глупо, но я почему-то чувствую, что его здесь уже нет. (Быстро открывает дверь и заглядывает в кладовку). Пусто.

Анна: Какое счастье!

Этингоф: Не говори так… В конце концов, это Он все придумал. И тебя, и меня, и всю эту историю, в которой мы встретились…

Анна: Пускай, пускай. Какая теперь разница?.. Ведь все уже позади, правда?

Этингоф (лихорадочно): Все к лучшему, к лучшему!.. В конце концов, разве может быть по-другому, если все, что должно было произойти – произошло, а то, что должно было случиться – случилось?.. Если все дела сделаны, все слова сказаны, а все новости превратились в банальности, от которых тошнит?.. Неужели после этого мы останемся здесь хотя бы еще на полчаса?.. Никогда, никогда!

Анна: Никогда!..

Этингоф: Мы уедем, уйдем, убежим…

Анна: Да, да!..

Этингоф: Прочь отсюда, от этой чертовой квартиры, от этих бессмысленных разговоров, от этих живых мертвецов!..

Анна: Да, да!..

Этингоф: Пустим корни в другой земле, будем расти, как секвойи, как эвкалипты, как лиственница, сто лет, двести лет, тысячу лет, рядом, вместе, переплетая ветви, встречая рассветы и слушая шум листьев и дробь дождя!.. Там, где никто не придет, никто не скажет нам: эй, вы, ваше время кончилось, убирайтесь вон, потому что уже подросли другие, которые требуют для себя места…

Анна: Да, да!.. Мы убежим, убежим…