Подхватив Морячка, они зашагали к своему трапу. А Борщик, подняв кастрюли, погрозил ими выбежавшему на корму Супчику, Ваське и своре собак.

— Потопали, потопали, — ухмыльнулся Плавали-Знаем. — И эта атака отбита!

Но вдруг брови его поползли вверх, а в глазах вспыхнули тревога и удивление: у Солнышкина на боку раскачивалась новенькая японская кинокамера!

Неожиданная мысль просто-таки боднула его: а что, если Солнышкин прибыл снимать фильм?!

Плавали-Знаем даже не заметил, как на корме «Даёшь!» появилась крепкая фигура Морякова, и очнулся, только когда Моряков, помахав рукой, спросил:

— Как будем сниматься?

— По сценарию, — как-то странно ответил Плавали-Знаем, не сообразив, что «сниматься» для Морякова, как и для всех моряков, значило «уходить с места».

— Сниматься по сценарию! Зимовать! — сказал Плавали-Знаем и вдруг предложил: — Может, зазимуем вместе?

— Ничего себе предложения, ничего себе шуточки! — сказал Моряков.

Но, подумав, не случилось ли чего с Плавали-Знаем на нервной почве, добавил спокойней:

— Давайте сниматься сквозь лёд, — и пошёл в каюту, прикинув: «Кажется, всю работу надо немедленно брать на себя!»

А Плавали-Знаем решил: «Всё ясно. Конечно, снимают. И название для фильма придумали: «Сквозь лёд». Нет уж, пусть сначала снимут зимовку. Первая серия — «Зимовка», а вторая — «Сквозь лёд».

И, подойдя к Уточке, бывалый зимовщик распорядился:

— Зимовку — в порядок, шахматную доску в порядок, фигуры — в порядок!

— Стараемся! — сказал Уточка и застучал киркой ещё громче.