На шканцах сидела темнокожая девушка и покачивала ногой, глядя, как новые невольники взбираются на судно.

— Получше вам не досталось? — спросила она почти без намека на акцент и изящно спрыгнула вниз. Она сама носила рабский ошейник, но из тонкой плетеной проволоки, а легкая цепь свободно обвивалась вокруг руки, словно украшение. Значит, эта рабыня здесь в еще большей милости, чем Анкран.

Она осмотрела горло кашляющего ванстерца и поцокала языком, ткнула пальцем в скрюченную спину шенда и с отвращением сдула щеки.

— Капитан не придет в восторг от такой бурды.

— А где же сама достославная предводительница? — Анкран как будто бы заранее знал ответ.

— Спит.

— На пьяную голову?

Темнокожая обдумала вопрос, слегка шевеля губами, будто вела подсчет.

— Не на трезвую.

— Ты, Сумаэль, давай курсом заведуй, — буркнул Тригг, проталкивая соузников Ярви вперед. — Гребцы — моя забота.

Сумаэль прищурила черные глаза на Ярви, когда, шаркая, он с ней поравнялся. Ее верхнюю губу насквозь прорезал шрам, и в выемке виднелся треугольничек белого зуба. Он поймал себя на мыслях о том, в каком южном краю она родилась и как попала сюда, старше она его или моложе — по ее коротко подрезанным волосам и не скажешь…

Проворной рукой она схватила и выкрутила его запястье — кисть вывалилась из рукава.

— У этого рука искалечена. — Без насмешки, голый факт — будто приметила в стаде хромую корову. — На ней всего один палец. — Ярви силился высвободиться, но на деле девушка оказалась крепче, чем с виду. — И тот, кажись, нездоровый.

— Хренов барыга! — Анкран растолкал их локтями, сгреб руку Ярви и повертел, изучая. — Ты ж сказал, что грести умеешь!

Ярви только опустил плечи и пробормотал:

— Я же не сказал, что хорошо.

— Да, похоже, верить нельзя никому, — сказала Сумаэль, приподняв черную бровь. — И как ему грести одной рукой?

— Как-нибудь приспособится, — заявил Тригг, подступая к ней. — У нас девять мест и девять рабов. — Он наклонился к Сумаэль, его плоский нос от ее заостренного отделяло не больше пяди. — Или ты жаждешь сама пересесть на скамью?

Она лизнула выемку на губе и осторожно отодвинулась.

— Я пойду проверю курс, ладно?